Тем более что на Геккерне последствия этого риска сказались по полной. Как выше было сказано, Николай, ознакомившись с пасквилем, пришёл в ярость. Геккерн был просто вышвырнут из России со скандалом. Виллем III, ознакомившись с делом благодаря посланию Николая, совершенно одобрил поведение царя – и сам вышвырнул Геккерна из дипломатических кругов – всерьёз и надолго. Можно ли предполагать, что Геккерн, опытный дипломат, не предвидел такой возможности? Ну да, конечно, амур, тужур, бонжур и всё прочее… Но неужели и Дантес, будучи всем обязан Геккерну, так уж пошёл на поводу у своей якобы любви (к тому же и безответной) к супруге Пушкина? И опытный, осторожный дипломат стал вдруг сводником?

Один из историков (кажется, по фамилии Абрамович) объяснял сей эпизод довольно экзотично. Как известно, при Николае I пошло в гору множество гомосексуалистов (достаточно вспомнить про Вигеля – да и про скандально известного Сухозанета, заведовавшего кадетским корпусом – и вовсю там «разгулявшегося»). Историк считал, что Геккерн тоже принадлежал к сим неформалам – и потому и усыновил красавчика Дантеса. А затем, когда Дантес «нормально» увлёкся красивой Натальей Николаевной, Геккерн решил расстроить это увлечение, думая почему-то, что дело кончится не дуэлью – а скандальным объяснением мужа с женой и её затворничеством. И якобы потому Геккерн и играл неумело роль сводни – чтобы обозлить Пушкина и побудить его запереть «Натали» дома. Увы, маловероятно. Мог ли не знать посол, что сам царь желает, чтобы Наталья Николаевна блистала на балах при дворе? А если и не знал – то мог ли ему это не сказать весьма дружественно к нему расположенный Нессельроде? И неужели был столь неизвестен неистовый характер Пушкина – и его постоянная готовность к жёстким действиям? Тем паче, что уже один вызов едва удалось расстроить…
Вздор, казалось бы. Но в каждом таком вздоре есть что-то. Неумелость поведения опытного Геккерна; нахальство поведения находящегося в неустойчивом положении Дантеса… Все с ума посходили? Или… или некая нарочитость? Но тогда получается, что – происки, заговор?

Может быть. Но сразу же встаёт вопрос: а из-за чего? Предположений есть немало – но, увы, все известные мне не блещут логичностью. Вплоть до того, что якобы Пушкин, бывший одно время масоном, раскрыл какие-то масонские тайны – и был за это уничтожен. Как логично спрашивал А. Бушков: так КАКИЕ тайны и кому раскрыл Пушкин? Добавлю: Александру Сергеевичу, как личности поэтической, увлекающейся, не очень-то доверяли. Уж если ему его друзья секрет декабристского заговора не доверили – то, что ему могли серьёзно-масонского дать? Так, какие-то общие рассуждения, употребляемые для привлечения простаков – максимум… Другое дело, что, да, всё это похоже на заговор – и участие весьма влиятельных людей, и подозрительная неловкость поведения ряда лиц, ловких по определению. Но какой заговор?

Попробуем логично рассуждать. Во-первых, для людей, занимающихся политикой и достигших в ней немалых высот, приоритетными задачами, ради коих они пойдут на риск, могут быть в первую очередь, если не только, задачи политические. Вот тут они могут и рискнуть весьма и весьма – в том числе не только карьерой – подчас и жизнью. Это раз. Два: обыкновенно такие люди для своих целей, в число коих может входить «убирание» какого-то нежелательного деятеля, кого-нибудь нанимают или подталкивают. «Зачем же лазить, например, Самим!» – особенно если этот «сам» – посол или, тем паче, и. о. канцлера. А уж если они «полезли сами» – значит, происходит что-то экстренное, неотложное, когда уже нет времени на продолжительную интригу, подталкивание или нанимание кого-либо. Причём, да, таким отчаянным положением может быть угроза раскрытия какой-то тайны (в этом конспирологи правы). И с этой точки зрения необходимо пересмотреть все более чем знакомые события жизни Пушкина преддуэльной поры.

Касался ли Пушкин как-то международной политики? Да. И именно в это время он стал касаться её всё настойчивей, получив к тому возможность – взявшись за издание «Современника».

Какого аспекта политики он касался?

Русофобии. Как раз именно в 1830-е годы в Европе поднялась её новая волна. Тогда, в частности, и было впервые издано якобы добытое д'Эоном из русских архивов поддельное «Завещание Петра Великого» – и прочее, и прочее. Пушкин видел это. Ещё в 1831 году он хотел дать отпор этой волне, опубликовать, так сказать, контрматериалы. Но у него это не получилось, в частности, ещё и потому, что у него не было своего органа печати. А в 1836 году у него уже был «Современник». И материалы, которые Пушкин публиковал или планировал к публикации, подчас были весьма своеобразными: поэт обличал многие стороны Европы, причём иногда заходя в своих приёмах «за грань фола» – как, например, в материале о Вольтере и потомке Жанны д'Арк. Словом, отражал, как умел (и как позволяла цензура) «бессовестные нападки европейцев на Россию».

И что же в этом было страшного? – могут спросить меня. Материалы, опубликованные в не слишком читаемом русском журнале – да ещё и по поводу волны, широко разлившейся на Западе? Что в этом специфически политического? Тем паче, что есть и другой пример. Уже после гибели Пушкина другой замечательный поэт – и к тому же замечательный дипломат, Тютчев – тоже выступил против волны русофобии. Он опубликовал анонимно свои интересные статьи не в России, а за рубежом – и написаны они были не на русском, а на французском языке. Они, да, возбудили немалый фурор, на них отвечали лучшие публицисты Запада – такие, как известный Мишле. Впоследствии некоторые из этих публицистов признались, что Тютчев видел многое глубже, чем они. Но… но русофобия как была – так и осталась, ничуть не слабея. Спрашивается, что же мог сделать тут Пушкин?

Да, против этой волны он не мог ничего сделать. Уж если Тютчев… Но, спрашивается, почему же тогда дело Тютчева было так принято в штыки? Почему, стоило ему начать свою деятельность по отражению русофобии, его начальник Нессельроде (опять он!) буквально выпер его с работы? Кроме того, вослед Тютчеву понеслись какие-то слухи (запомним это!) об утере им шифра… Поднятые документы ничего похожего не содержат. Но слух был. И увольнение было. А дальше… дальше события развивались ещё более интригующе.

Когда вылетевший отовсюду Тютчев прибыл в Россию, он вдруг обнаружил, что его особой весьма и весьма интересуется граф Бенкендорф. Да-да, тот самый. Шеф жандармов. И интересуется отнюдь не на предмет слежки или сбора компромата. Нет, граф предложил Тютчеву… СОТРУДНИЧЕСТВО. Отнюдь не по линии «стука» и вообще дел внутренних. Нет, Тютчев должен был отыскать перспективных и упёртых западных русофобов (в первую очередь – Фальмерайера, довольно сильного византолога того времени) и дать им возможность печатно высказаться по отношению к России и её традициям без общепринятого политеса – так, как они реально думали. Что бы из этого получилось – ясно уже по тому, что значительная часть до сих пор имеющих хождение антирусских и антиправославных высказываний пошла именно от Фальмерайера. Ну, например: «бездушная пустота православной веры». Причём из писем Тютчева проясняется, что всё это предназначалось для Николая I.

Вот мы и подошли к теме: какие же секреты берегли от царя. Ещё Е. В. Тарле выяснил: Николай умудрился вплоть до Крымской войны совершенно не замечать волну русофобии на Западе. И замазывающим эту русофобию, дезориентировавшим царя был именно… НЕССЕЛЬРОДЕ! Это не я – это академик Тарле говорит…

По временам кое-что всё-таки до государя доходило. Известная книга маркиз де Кюстина его немало удивила. И именно Бенкендорф попытался разъяснить царю, что это и есть мнение, распространённое в Европе о России – и не только среди левых. И именно после этого Бенкендорф и пытался с Тютчевым спровоцировать видных русофобов высказаться так, чтобы даже до Николая дошло: да, вот так Европа и смотрит на Россию! А вот дальше и началось…

Вскоре после начала переговоров Тютчева с Фальмерайером и согласия последнего действовать на субсидию Бенкендорфа сам граф… скоропостижно умирает на пароходе. Сердце, видите ли. Надо же, как не во время. Или, наоборот, вовремя – если с точки зрения Нессельроде? И опять за событием идёт слух – якобы перед смертью Бенкендорф перешёл в католичество. А таковых Николай терпеть не мог. И, естественно, царь быстро позабыл, откинул всё, что пытался внедрить в его сознание Бенкендорф. Классика интриги. Как сегодня самолёт или вертолёт выпускает тепловые шары, чтобы дезориентировать самонаводящуюся на тепло ракету – так и кто-то «отстреливал» слухи. Сперва – чтобы скрыть, за что выперли Тютчева, затем – чтобы скрыть, с чего это здоровый, крепкий мужчина вдруг взял и помер – да не в своей постели, а на пароходе, как бы в микромире, удалённый от своего окружения… Если учесть, что Бенкендорф и Нессельроде открыто враждовали, если учесть, что Нессельроде уверял царя совсем в другом, нежели было в реальности и на что пытался открыть глаза царю Бенкендорф, то… КТО мог быть во главе этой грандиозной интриги?

А теперь вернёмся к Пушкину. Понятно, чем он мог быть опасен клике Нессельроде – а может, и самому ему. Конечно, материалы Пушкина по русофобии вряд ли были бы восприняты широким кругом читателей. Но у поэта был один внимательнейший читатель, который ему не доверял. Царь. И даже если бы ни один материал Пушкина не пошёл бы в печать – царь о них всё равно знал бы всё. И, следовательно, знал бы то, чего не знал, и что привело его и Россию к катастрофе Крымской войны – о волне русофобии на Западе, охватившей тогда и левые, и правые круги. Вот в свете этого понята вся суета вокруг поэта. «Современник»-то начал выходить! Материалы по русофобии уже пошли – если не все в печать – то в подборку и, следовательно, через некоторое время на стол Николая! Значит, тем, кто берёг царя от правды, надо было торопиться. Они и торопились – времени не было на более хитрую интригу, пришлось действовать самим, идти на риск. А заодно опять же «отстреливали шары». Один скандал, другой… Дуэль будет… Нет, дуэль уладили – Дантес женится на сестре Натали… Нет, всё же будет… Подмётное письмо… А в письме есть намёки на царский дом… Неужели Натали с самим – хи-хи-хи – государем? Только бы занять умы пережёвыванием всяких пакостных измышлений… Довольно тонкая психологическая игра. Неоправданный риск в любом другом случае – но здесь – то, что и надо интриганам.

И последний вопрос: а зачем нужно было беречь царя от истины? Он и так не очень хорошо относился к Европе. Что было до этого и Нессельроде, и Геккерну?

Во время оно была популярна такая формулировка: Россия при Николае I была «жандармом Европы». Это, конечно, в немалой степени хлёсткая либеральная фраза. Но и не только фраза. Россия, да, была – только скорее не жандармом, а просто полицейским, «городовым» Европы. Уже с давних пор пресловутое европейское развитие свободной и смелой, никем и ничем не сдерживаемой личности ставило не раз Европу если не на грань гибели, то во всяком случае на грань исторического провала. Так было в конце блестящей эпохи Ренессанса, когда развитие свободной личности того или иного властителя завершалось горой трупов (см. комментарии А. Ф. Лосева по поводу «Гамлета» Шекспира). Так было в XVII веке, когда едва не исчез немецкий народ в неслыханно кровавой Тридцатилетней войне, когда Франция и Испания опустошали друг друга, а заодно ещё и ряд других стран в диких войнах за испанское наследство, а Кромвель в революционной Англии вырезал не менее трети Ирландии (по некоторым данным – больше половины). Именно в этом веке снова с большой силой проявилась турецкая опасность – Турция чуяла нацеленность Европы на самоубийство и рвалась в Европу – помочь европейцам в этом «благородном» деле… С вхождением России в Европу эта опасность стала отходить. Россия усмиряла эти сильные европейские личности, готовые перерезать чуть ли не полмира. Так было и во времена отрочества Пушкина, когда Россия сумела подорвать мощь Наполеона. Так было и в XX веке – в Великой Отечественной. Отклики этого слышны и сегодня – и в наше время, когда, казалось бы, от традиционной России мало что и осталось, нашим верхам снова приходится заниматься миротворчеством в Сирии – иначе от свободолюбивых европейцев весь Восток загорится…

В свете этого становится ясно: значительная часть блестящего и не имеющего прецедента развития Европы, прогресса обеспечена Россией, российским гашением европейских пожаров. Понятна и ненависть к России: кто ж любит «мента поганого», тем паче такого, без которого ну никак нельзя обойтись? Но вместе с тем возникает и мысль: а оно нам нужно? Развитие Европы! Да, оно гениально. Но если вспомнить, что его фундамент скреплён, с одной стороны, немеряной русской кровищей, а с другой – теми плевками, которые Россия беспрестанно получает от «просвещённого мира» за свою миссию участкового тире городового, то невольно приходит мысль: господа, если вы такие развитые и культурные, в отличие от нас, тёмных – может, немного позаботитесь сами о себе? Стоит ли России вот так выполнять свою миссию, чтобы получать такие «благодарности»?

Думал ли об этом Пушкин? Да. В его стихах 1830-го года и позднее именно и есть формулы о том, что русские «Своею кровью искупили Европы вольность, честь и мир», а в его письмах и обращениях и к близким, и к царю часто содержится негодование по поводу русофобии и вообще неблагодарности Европы.

Думал ли об этом Нессельроде? Да. Тогда ленивый не говорил, что Нессельроде есть агент влияния Австрии – и не видел этого только царь. Был придуман даже изящный анекдот. Как я уже сказал, царь, словно чуя неладное, долго не делал Нессельроде полным канцлером. И придворные будто бы говорили так: «Почему же он до сих пор только вице-канцлер? – Как же возможно иначе – ведь Канцлер жив». Именно так, уважительно, как бы с большой буквы, принято было звать австрийского канцлера Меттерниха. А Австрии ох как нужна была русская помощь – в 1848 году она просто бы рассыпалась без войск Николая. При этом надо отметить, что царь снова словно бы чуял неладное – и не хотел давать «добро» на вторжение в полыхающую огнём революции Австрию. Австрийский посланник на коленях вымаливал это решение. Неладное сбылось потом – когда во время Крымской войны Австрия заняла враждебный нейтралитет по отношению к России. Это было таким предательством, что один из австрийских деятелей, князь Шварценберг, по некоторым данным сказал так: «Мы, очевидно, хотим удивить мир своей неблагодарностью». Мир не удивился. Так и надо ей, этой варварской России…

Думал ли об этом Геккерн? Если он был хоть немного дипломатом, а не дыркой от бублика – не мог не думать. Дело в том, что по решению Венского конгресса Бельгия была присоединена к Голландии. Но в 1830-м, в связи с французской революцией и многим другим, Бельгия от Голландии отделилась. Николай и тут хотел навести порядок – но в это же время полыхнуло восстание в Польше, войска были нужны там – и Николай не смог помочь сестрице и её мужу Виллему, а Бельгия отошла с помощью революционной Франции, которую достойно там представлял известный хапуга, лицемер и предатель Талейран. Голландскому дипломату не надо было говорить, чем грозит невмешательство русского царя. Катастрофой. Так что и Нессельроде, и Геккерн должны были быть убеждены, что, устраняя Пушкина, они блюдут интересы Европы. Может, даже и интересы прогресса, который ну никак не может не насосаться русской кровью – часто лучшей русской кровью…

В 1942 году Митрополит Сергий (будущий патриарх) писал:
«Я приветствую в Вашем лице богоизбранного вождя, который ведет нас к победе, процветанию в мире и светлому будущему народов...»
БОГОИЗБРАННОМУ! Если бы он это говорил по необходимости, как некоторые сегодня заявляют, то никогда бы не сказал «богоизбранному». Да разве истинно верующий человек пойдет на сделку с совестью по необходимости или по принуждению?

А Патриарх Грузии Илия-2 (Шиолошвилли) даже молился о Сталине. Как, впрочем, молился и Уинстон Черчилль в 1943 году:
«Я встаю утором и молюсь, чтобы Сталин был жив, здоров. Только Сталин может спасти мир».

Патриарх Александрийский Христофор уж точно не по необходимости и не по принуждению писал:
«Маршал Сталин … является одним из величайших людей нашей эпохи, питает доверие к церкви и благосклонно к ней относится. Маршал Сталин, Верховный Главнокомандующий, под руководством которого ведутся военные операции в невиданном масштабе, имеет на то обилие божественной благодати и благословения…»

Патриарх Сергий в 1944 году писал:
«Глубоко тронуты сочувственным отношением нашего всенародного Вождя, главы советского Правительства И.В.Сталина к нуждам Русской православной церкви, приносим Правительству нашему общесоборную искреннюю благодарность».

4 марта 1953 года Патриархом Московским и всея Руси Алексием в связи с Правительственным сообщением о болезни И.В.Сталина, послана была следующая телеграмма епархиальным архиереям:

«Правительственное сообщение о неожиданной тяжкой болезни, постигшей Иосифа Виссарионовича Сталина, глубокой скорбью отозвалось в сердцах всех русских людей. Наш долг, долг всех верующих, прежде всего, обратиться с молитвою к Богу об исцелении дорогого для всех нас болящего.
Благословляю во всех храмах всех Епархий совершить молебствия о здравии Иосифа Виссарионовича. Церковь наша не может забыть того благожелательного к ней отношения нашего правительства и лично Иосифа Виссарионовича, которое выразилось в целом ряде мероприятий, клонящихся ко благу и к славе нашей Православной русской церкви, и Ея долг соответственно ей образом, т.е. горячей молитвой, отозваться на постигшее наш народ испытание – болезнь дорогого всем нам Вождя и мудрого строителя народного блага».

И не только патриархи, но и многие священники разных рангов отзывались о Сталине восторженно, называли его великим человеком и даже святым. По их мнению, Сталин, как апостол Павел «преобразился» и из гонителя церкви превратился в ее защитника. Наверное, сказалась все же его учеба в духовной школе и семинарии. Уже в 1939 году Сталин запретил всякие гонения на церковь и освободил из тюрем священников.
Святой Лука (архиепископ) с восторгом скажет:
«Сталин сохранил Россию, показал, что она значит для мира. Поэтому я, как православный христианин и русский патриот низко кланяюсь Сталину».

Удивительно то, что более всего защищают Сталина священники, которые при нем сидели в тюрьмах и лагерях. Например, вышеупомянутый Святой Лука ( в миру Валентин Феликсович Войно-Яснецкий), замечательный хирург, профессор медицины и духовный писатель, епископ Русской православной церкви; с апреля 1946 года — архиепископ Симферопольский и Крымский, лауреат Сталинской премии первой степени (1946) трижды привлекался к суду и был ссыльным в общей сложности одиннадцать лет.

ПРОТОИРЕЙ ДМИТРИЙ ДУДКО тоже был осужден на десять лет. Он писал о Сталине:
«Если с Божеской точки посмотреть на Сталина, то это, в самом деле, особый человек, Богом данный, Богом хранимый... Нам православным людям, испытавшим гонение за веру, нужно забыть обиду, как и подобает христианам, и с должным вниманием и любовью посмотреть на все. Скажу о себе. Я тоже не понимал Сталина как следует, и в своих юношеских стихах писал: «И вы мне кажетесь палач, их погубивший, самый первый». Теперь я готов посмертно попросить у него прощения. Нет, он не был палачом, он многим спас жизнь... И я, сидевший при Сталине и Брежневе, как и владыка Лука, готов воскликнуть:
«Сталин – богодарованный вождь России...
Но видимо, не случайно философ Н. Бердяев говорил: «Атеизм — это дверь к Богу с черного хода».
Сталин был деспот, да, но он был ближе к Богу. Хотя бы потому, что атеизм - дверь с черного хода. Демократы, как ни объявляют себя верующими... они верующие, только в Золотого тельца, в бизнес, в мамону... А в Евангелии прямо сказано: не можете служить одновременно Богу и Мамоне!
Да, Сталин нам дан Богом, он создал такую державу, которую сколько ни разваливают, а не могут до конца развалить. И поверженной ее боятся хваленые капиталистические страны.
Да, Сталин сохранил Россию, показал, что она значит для всего мира, в этом нам предстоит еще разобраться. Поэтому я, как православный христианин и русский патриот, низко кланяюсь Сталину
«Чур, перекрестись... - да, я это слышу, — кому кланяешься, мол, не антихристу ли?»
А вот я вам задам вопрос. Антихрист придет от атеистов или от верующих? В том-то и дело, что от верующих, на Библии будет клясться. Поэтому я утверждаю, как по Евангелию: один сказал — пойду и не пошел, другой сказал — не пойду и пошел.
Сталин с внешней стороны атеист, но на самом деле он верующий человек, это можно было бы по¬казать на фактах... Не случайно в Русской Православной Церкви ему пропели, когда он умер, даже «Вечную память», так случайно не могло произойти в самое «безбожное» время. Не случайно он и учился в Духовной семинарии, хотя и потерял там веру, но чтоб по-настоящему ее приобрести. А мы этого не понимаем... Но самое главное все-таки, что Сталин по-отечески заботился о России».

А вот настоятель храма в Стрельне игумен Евстафий (Жаков) пошел еще дальше в реабилитации Сталина. Он выставил в храме икону с изображением святой Матрены и Сталина.
Газета «Коммерсант» (28.11.08 г) сообщила следующее:
«На иконе, которой предложил поклоняться мирянам настоятель стрельненского храма Святой равноапостольной княгини Ольги игумен Евстафий, вождь народов изображён со святой Матроной Московской. По легенде Иосиф Сталин встречался с ней осенью 1941 года. Святая Матрона якобы сказала вождю: „Ты один останешься в городе. Всех отправляй, а город не сдавай. И не сдашь“.

Игумен Евстафий ранее заявлял, что Иосифа Сталина он почитает „как своего отца“. «Чувство, что Сталин — отец народов, что он отчасти и мой высокий отец, не покидало меня всю жизнь,— рассказал отец Евстафий.— Любые нападки на Сталина и смешны, и отвратительны. Я не хочу слушать этих пуделей демократии, которые лают на мертвого льва, я слушаю мое сердце. Я поминаю Иосифа Виссарионовича на всех службах, где это уместно, особенно в те дни, когда он умирал, в день его рождения, в те дни, когда он праздновал общую Победу нашего народа“».

О сегодняшних демократах Евстафий так сказал: «Демократы просто ненавидят тех, кто заботится об отечестве, тех, кто побеждает в войнах, тех, кто способствует сохранению нашей территории. Для них как воздух необходимо предательство интересов русского народа. Поэтому, когда они говорят о Сталине так, то они еще больше, еще очевиднее выдают свои планы».

Верхушка РПЦ осудила отца Евстафия, сегодня он уже не настоятель храма.
Да, советский народ под руководством Сталина титаническими усилиями и многими жертвами спас страну. А вот новый уже патриарх Алексий-2 будучи в Германии, приносил извинения немцам, кои уничтожили около тридцати миллионов наших граждан. Он просил прощения за то, что мы разделили Германию, и за то, что мы навязали одной из этих частей разделённой Германии «тоталитарный» режим.
Я не думаю, что Алексий-2 не знаком был с гитлеровским планом «Ост», суть которого сводилась к ликвидации Советского государства, физическому уничтожению значительной части русского народа, выселению другой его части из европейских областей в Сибирь и воспрепятствованию создания какого бы то ни было русского национального государства. План предусматривал колонизацию советской территории путем переселения в больших масштабах немцев из Германии.
История прошлых войн не знала подобных злодеяний против мирного населения и военнопленных, какие творили фашисты. За что же нам перед немцами извиняться?

В день тезоименитства Ельцина Алексий-2 на глазах всего народа подарил этому разрушителю Отечества золотую статуэтку равноапостольного князя Владимира Святого, сказав при этом:
«Вы уж простите меня, Борис Николаевич, за стариковскую бесцеремонность, но не могу удержаться и сказать вам прямо в глаза: вы у нас теперь – чудным образом воскресший из мертвых князь Владимир Красное Солнышко. Истинно говорю вам!»

А когда этот «солнышко» нанес вред стране соизмеримо с фашистским нашествием, когда по миллиону в год будет убывать население России, Алексий с горечью скажет:
«По существу, мы сегодня стоим перед выбором: быть или не быть нашему Отечеству в будущем».

Может быть, патриарх понял, что поторопился Ельцина Красным Солнышком назвать, может, раскаялся - Бог его знает. Судить не будем, но правду говорить надо, а там народ сам рассудит. Кстати, святейший патриарх Алексий-1 на похоронах отпевал Сталина. Святейший патриарх Алексий-2 на похороны Ельцина не приехал. Над этим фактом стоит задуматься.

Меня поразило заявление православного публициста, дьякона Андрея Кураева. Когда его попросили прокомментировать хвалебные слова патриархов в адрес Сталина, он сказал следующее:
- Надо быть идиотом, чтобы принимать за чистую монету комплименты в этих письмах. Наши патриархи врали. Церковь разрешает врать, когда речь идет о комплиментах.

Церковь разрешает врать! А как же тогда понимать Божью заповедь «Не лжесвидетельствуй»?

После такого заявления, Кураева спросили:
- То есть это не было грехом с их стороны?
- Это было грехом, но терпимым. Категорически нельзя клеветать на человека, распространять дурные небылицы. А льстивая ложь о несуществующих добродетелях – к этому и народное мнение, и церковное относятся терпимо. Это обычная византийская лесть. Необычность ее только в том, что это была не лесть карьеристов, а лесть людей, которые находились под прицелом и пытались сохранить остатки Православия в СССР.

Интересно, врал или правду говорил патриарх Кирилл, когда поздравлял с 55-летием Анатолия Чубайса:
"Уважаемый Анатолий Борисович!
Сердечно поздравляю Вас со знаменательной датой - 55-летием со дня рождения.
Занимая различные ключевые посты в государстве в непростые для нашей страны годы, Вы по праву заслужили репутацию одного из наиболее эффективных руководителей в России.
Сегодня Вы стоите во главе важнейшей государственной корпорации, призванной внести существенный вклад в процесс модернизации национальной экономики.
От души желаю Вам успехов в трудах, с усердием совершаемых на благо Отечества. Всемилостивый Господь да подаст Вам и Вашим близким здравие, душевный мир и благоденствие.
С уважением
КИРИЛЛ, ПАТРИАРХ МОСКОВСКИЙ И ВСЕЯ РУСИ"

Но ведь мог бы и воздержаться от поздравления. Знал ведь, что никаких заслуг у Чубайса перед народом нет. Нет, все-таки поздравил, да еще «сердечно».
Сталина, который спас страну, патриарх не жалует, а Чубайсу, который много сделал, чтобы развалить страну и сделать народ нищим он пожелал, чтобы Господь дал ему «здравие, душевный мир и благоденствие».
Сомневаюсь, чтобы Чубайс был настолько верующим, чтобы заслужить поздравления от самого патриарха.

А вот Сталина его приближенные характеризует, как человека верующего.
«... Как вспоминал В.М. Молотов со слов маршала Василевского, однажды Сталин пригласил Василевского и стал расспрашивать его о родителях. А у него отец – сельский священник, и маршал не поддерживал с ним отношений.
- Нехорошо забывать родителей, - сказал Сталин. – А вы, между прочим, долго со мной не расплатитесь! – он подошёл к сейфу и достал пачку квитанций почтовых переводов.
Оказывается, Сталин регулярно посылал деньги отцу Василевского, а старик думал, что это от сына.

В Кремле была церковь, Сталин её посещал, когда оставался один. По свидетельству его личного охранника Ю.Соловьёва, который был десять лет со Сталиным, в кабинете вождя была икона Казанской Божьей Матери, и он часто в одиночестве молился во внутреннем храме во имя Рождества Богородицы в Большом Кремлевском Дворце.

«Удивительно, но патриаршество было ликвидировано при православном, казалось бы, царе Петре I, а восстановлено при господстве большевиков-безбожников, - размышляет православный публицист В.Шкляев. – Глаза наши до сего времени ещё закрыты. Мы, церковные люди, упорно не хотим видеть, что за период с 1939 по 1952 год не было созвано ни одного съезда партии. Но за этот же период была восстановлена в своих правах патриархия, проведено (три!) Поместных церковных собора с важнейшими вопросами, в числе которых – отказ от участия славянских поместных церквей в экуменизме. В период с 1941 по 1953 год было настоящее церковное возрождение! Сохранившиеся храмы были переполнены, открылось вновь около 22 тысяч приходов, семинарии, Академия...»

Что же могло послужить причиной ухода Сталина из духовной семинарии в революцию? Ведь духовное училище он окончил с отличием, отлично начал учиться в семинарии, его даже приглашали петь в хор экзарха Грузинской Православной Церкви.
Одноклассник Сталина по Горийскому духовному училищу свидетельствовал:
«В первые годы учения Сосо был очень верующим, посещал все богослужения, пел в церковном хоре. Хорошо помню, что он не только выполнял все религиозные обряды, но всегда и нам напоминал об их соблюдении».

В духовных учебных заведениях Сталин провел в общей сложности одиннадцать лет!
Причина ухода в революцию скорее всего была в том, что юный Сталин не мог не видеть тогда отступления церкви от жизни по Евнгелию. А вслед за церковью пошатнулась вера и в государстве. В подтверждение сказанного, приведу слова о том времени святого, праведного Иоанна Кронштадтского:
«Вера Слову Истины — Слову Божию исчезла и заменена верою в разум человеческий; печать... в большинстве изолгалась — для нее не стало ничего святого и досточтимого, кроме своего лукавого пера, нередко пропитанного ядом клеветы и насмешки, не стало повиновения детей родителям, учащихся — учащим, и самих учащих - подлежащим властям. Браки поруганы, семейная жизнь разлагается. Твердой политики не стало... все желают автономии, даже средние и высшие духовно-учебные заведения позабыли о своем назначении: быть слугами Церкви и спасения людей. Не стало у интеллигенции любви к Родине, и она готова продать ее инородцам, как Иуда предал Христа... Правды нигде не стало, и Отечество на краю гибели...»

В среде духовенства в те времена процветали пороки, свойственные всему обществу.
Когда после революции 1905 года государь император Николай II предложил высшим иерархам церкви свою кандидатуру на служение в качестве патриарха, они промолчали. Это означало отказ. Последующие события (1917-1918 гг.) показали причину этого молчания — почти все церковные иерархи изменили присяге, отступили от православного императора, присягнули масонскому Временному правительству.
Именно от этих пороков многие дети священнослужителей бежали в революцию. Бежали в надежде «собственной рукой» построить «новую, светлую жизнь». О внутренних устремлениях молодого семинариста Иосифа Джугашвили говорят его стихи, печатавшиеся во многих грузинских сборниках и школьных учебниках тех лет:

Шел он от дома к дому,
В двери чужие стучал.
Под старый дубовый пандури
Нехитрый мотив звучал.
В напеве его и в песне,
Как солнечный луч, чиста,
Жила великая правда —
Божественная мечта.
Сердца, превращенные в камень,
Будил одинокий напев.
Дремавший в потемках пламень
Вздымался выше дерев.
Но люди, забывшие Бога,
Хранящие в сердце тьму,
Вместо вина отраву
Налили в чашу ему.
Сказали ему: «Будь проклят!
Чашу испей до дна!..
И песня твоя чужда нам,
И правда твоя не нужна!»

Один из ближайших его друзей и соратников В.М. Молотов вспоминал:
«Сталин не был воинствующим безбожником. Уже в предвоенные годы он не выступал лично с антирелигиозными призывами... Мы все трое были певчими в Церкви. И Сталин, и Ворошилов, и я. В разных местах, конечно. Сталин — в Тбилиси, Ворошилов — в Луганске, я — в своем Нолинске... Сталин неплохо пел... Ворошилов пел. У него хороший слух. Вот мы трое пели. «Да исправится молитва моя...» — и так далее. Очень хорошая музыка, пение церковное». И далее: «...Церковные песни мы иногда пели. После обеда. Бывало, и белогвардейские пели. У Сталина был приятный голос...»

К этому нужно добавить, что соратник Сталина А.И. Микоян был также из семинаристов: в 1916 году он закончил Тифлисскую духовную семинарию, учился в Духовной академии.
Да, хороших революционеров воспитала церковь.

Во время войны Бог был в душе каждого солдата, офицера, генерала и маршала. Правильно говорят, что в окопах не бывает атеистов. Есть факты и их немало, которые подтверждают вышесказанное. Например, солдат М.Ф.Черкасов пишет с фронта домой матери: «Мама, я вступил в партию... Мама, помолись за меня Богу».
На некоторых богослужениях в Никольском кафедральном соборе присутствовало командование Ленинградским фронтом во главе с маршалом Р.А.Говоровым.
Из свидетельства очевидцев известно, что начальник генерального штаба Б.М.Шапошников (полковник царской армии) носил при себе образ святого Николая и молился: «Господи, спаси Россию и мой народ!»
Его преемником на посту стал сын священника из Кинешмы маршал А.М.Василевский. По свидетельству архимандрита Кирилла (Павлова), маршал Василевский после войны приезжал в Троице-Сергиеву Лавру, останавливался там в гостинице, причащался.
Родной брат начальника СМЕРШа («Смерть шпионам» - военная контрразведка) и заместителя Наркома обороны СССР Абакумова был священник отец Иаков Абакумов. Он в годы войны произнес впервые молитву многолетие Сталину.
Всесоюзный староста М.И.Калинин перед смертью пригласил священника, исповедался и причастился.
Бывший Председатель Совета Министров Г.М.Маленков закончил свои дни псаломщиком в церкви.
Дочь Сталина Светлана Алилуева, в конце концов, пришла к Богу. В 1962 году ее крестил протоирей Н.А.Голубцов. «И я счастлива, что это со мною произошло», - писала она.
Брат маршала Ф.И.Толбухина был протоиреем – служил все годы блокады в Ленинграде. В освобожденной Вене в 1945 году по приказу маршала Ф.И. Толбухина были отреставрированы витражи в русском православном соборе и отлит в дар храму колокол с надписью «Русской Православной Церкви от победоносной Красной Армии».
После Сталинградской битвы стал посещать православные храмы маршал В.Н. Чуйков. Дочь Чуйкова вспоминала, что отец во время битвы в Сталинграде, в мороз не мог разжать пальцы и перекрестился кулаком. Так всю войну маршал крестился кулаком.

Были случаи, когда с фронтов посылались в Москву телеграммы с просьбами направить в действующую армию материалы с проповедями духовенства Русской Церкви. Так, 2 ноября 1944 года в Главное политуправление РККА с 4-го Украинского фронта поступила телеграмма, заверенная подполковником Лесновским, с просьбой «по встретившейся надобности в самом срочном порядке выслать материалы Синода для произнесения проповедей в день празднования годовщины Октября, а также ряд других руководящих материалов Православной Церкви».
Эти примеры лишний раз подтверждают, что никакого преследования за веру тогда не было.

Неправильно будет огульно обвинять Сталина за гонения на церковь, не учитывая очевидные факты, которые говорят о том, что Сталин:
- Ликвидацию церквей и молитвенных собраний ЗАПРЕТИЛ
- «Религиозные» аресты ЗАПРЕТИЛ
- Указ Ленина «О борьбе с попами и религией» ОТМЕНИЛ
- Колоссальные средства на восстановление Церквей ВЫДЕЛИЛ
- ПРИКАЗАЛ основать православную газету
- САНКЦИОНИРОВАЛ открытие богословских курсов в Новодевичьем монастыре
- ВЕРНУЛ Церкви Троице-Сергиеву Лавру в Загорске, в которой начала работать Духовная Академия
- ПОМОГ с выборами Патриарха

Патриарх Московский и всея Руси Алексий-1 перед панихидой в день похорон Сталина сказал:
«Великого вождя нашего народа Иосифа Виссарионовича Сталина не стало. Упразднилась сила великая, общественная сила, в которой наша народ ощущал собственную силу… Нет области, куда бы не проникал глубокий взор великого Вождя.
Люди науки изумлялись его глубокой научной осведомленности в самых разнообразных областях, его гениальным научным обобщениям; военные – его военному гению; люди самого различного труда получали от него мощную поддержку и ценные указания.
Как человек гениальный, он в каждом деле открывал то, что было невидимо и недоступно для обыкновенного ума... Мы же, собравшись для молитвы о нем, не можем пройти молчанием его всегда благожелательного, участливого отношения к нашим церковным нуждам. Ни одни вопрос, с которым мы к нему не обращались, не был им отвергнут; он удовлетворял все наши просьбы.
Память о нем для нас незабвенна и наша русская Православная Церковь, оплакивая его уход от нас, провожает его в последний путь, «в путь всея земли», горячей молитвой.
Молитва, преисполненная любви христианской, доходит до Бога. Мы веруем, что и наша молитва о почившим будет услышана Господом. И нашему возлюбленному и незабвенному Иосифу Виссарионовичу мы молитвенно, с глубокой, горячей любовью возглашаем вечную память».

Если верить Кураеву, то, выходит, Патриарх Алексий-1, говоря эти скорбные слова, врал перед прахом Сталина? Лично я склонен верить не Кураеву, а в искренность слов Патриарха Алексия.

«Сталин, как человек своей эпохи, - пишет православный публицист В.Шкляев, - поколебался в вере в Бога вместе со всей Россией, и вместе со всей Россией, в конце концов, пришел к Покаянию, сохранив среди всех искушений Церковь Христову.
Так называемый культ личности Сталина осудила верхушка Коммунистической партии. Эти люди, возглавляемые Хрущевым, сразу после кончины Сталина начали новые страшные гонения на Церковь. Впоследствии под лозунгами перестройки коммунистические лидеры предали свою партию и разворовали национальное богатство страны. И нам, православным христианам, не подобает верить клевете врагов нашей веры и нашего народа, забывая высочайшую оценку, данную И.В.Сталину Первосвятителем нашей церкви».

Богохульник Хрущев, наверное, мстил Сталину и за сына, и за то, что Сталин не дал уничтожить Церковь. Кстати, во время антисталинской компании, начатой разрушителем церквей Хрущевым, в Москву с официальным визитом прибыл Шарль де Голь. Он первым делом возложил венок на могилу Сталина и стоял, приложив руку к козырьку. Этим поступком он закатил оплеуху Хрущеву и его подпевалам. О Сталине Де Голь сказал:
«Сталин не ушел в прошлое, он растворился в будущем!»

Незадолго до своей кончины мать Сталина спросила сына:
- Кто ты теперь, Иосиф?
- Что-то вроде русского царя.
Тогда мать сказала:
- А жаль, что ты так и не стал священником.

«Он повторял эти слова матери с восхищением», - вспоминала дочь Сталина Светлана.

После смерти у него нашли стихотворение без подписи. Считают, что они принадлежат Сталину.

Поговорим о вечности с тобою:
Конечно, я во многом виноват!
Но КТО-ТО правил и моей судьбою,
Я ощущал ТОТ вездесущий взгляд.

ОН не давал ни сна мне, ни покоя
ОН жил во мне и правил СВЫШЕ мной.
И я, как раб ВСЕЛЕНСКОГО НАСТРОЯ,
Железной волей управлял страной.

Кем был мой тайный высший повелитель?
Чего хотел ОН, управляя мной?
Я, словно раб, судья и исполнитель, —
Был всем над этой нищею страной.

И было всё тогда не постижимо:
Откуда брались сила, воля, власть.
Моя душа как колесо машины,
Переминала миллионов страсть.

И лишь потом, весною в 45-м,
Он прошептал мне тихо на ушко:
«Ты был моим послушником, солдатом
И твой покой уже недалеко!»