Не знаю точно, но по-моему Толя учился на профиле СД

Да,Саша всё так и было.Только как ты мог забыть пробуждения и отбои роты на 1 курсе по сигналу моей трубы! Вот ты вспомнил про динамик на столбе на "хуторе".Этот динамик-колокол привёз из Резекне и подвесил на столб Алексей Архипов(вечная ему память)курсант 2 взвода мой хороший друг.Очень внимательно читал твои записи о взысканиях и поощрениях,надеялся отыскать свою фамилию.Я помню как ты,замещающий на тот момент старшину роты,вывел меня из строя и объявил наряд вне очереди за разговоры в строю.Я был убежден,что ты ошибся,но возражать не стал,опасаясь"добавки" Приемник "Селга" в 3 взводе был только Володи Беспятого(вечная ему память).Володя разрешал пользоваться приёмником всем кто пожелает.Я тоже неоднократно пользовался его добротой.
О рвении наряда по роте.Такое было,но не для "орбитчиков".Получить 5 нарядов вне очереди это и считалось выйти "на орбиту".Я частенько выходил "на орбиту".Так вот наряд,сменяющий "орбитчиков",особо не придирался,зная,что внеочередник будет принимать у них порядок в роте завтра.Уже не помню за что ко мне применялись столь строгие меры воздействия,но точно помню грубых нарушений Уставов я не совершал(вернее совершал иногда,но нелегально и пойман не был ).

Вот она « ниточка» памяти! Спасибо, Саша за дополнение.
Точно, а трубу твою я помню. Это невозможно забыть, то, как она ГРОМКО звучала в помещениях с низкими полукруглыми сводами, какой резонанс!
Про владельца приемника не знаю, а карикатура была точно на Сашу Винника и Сашу Шевченко, это я хорошо запомнил.
Что до старшинства и наказания, то старшинство было недолгим, а если несправедливо наказал, то уж прости меня!
Записи о взысканиях и поощрениях – это записи только по первому взводу и не мои, а Миши Фишера. Хотя как ком. отделения и потом замкомвзвод я, конечно, и поощрял и наказывал, стараясь руководствоваться пролетарским правосознанием. В целом считаю, что управлял в правильном русле, кроме того у нас во взводе было хорошо развито самоуправление. На сампо мы регулярно проводили собрания, в основном благодаря ИНИЦИАТИВЕ Серёги Мирюкова, где обсуждали в неформале, без офицеров, дела во взводе, в том числе и «косяки» сержантов. Это помогало преодолеть «головокружение от успехов».
А я за свой залёт кроме снятия и разжалования получил от ротного 5 нарядов \ кстати самое строгое и единственное такое большое по числу нарядов взыскание \. Отходил я их быстро – за10 дней, один из нарядов был на КПП, помню, потому, что САМ ротный. майор Фролов Валентин Владимирович приходил проверить лично меня, там ли я, и как несу службу. Ушёл довольным.
А вообще-то наряды, как взыскание, вредное наказание для курсанта – 1 наряд – это пропуск 6 часов лекций и двух самоподготовок. Соответственно 5 нарядов –это пять дней лекций и десять самоподготовок. И если это подряд и курсант не отличник, то нагнать материал проблематично.
Порочный круг – за плохую учёбу 5 нарядов. И она становится ещё хуже, за это ещё 5 нарядов и АУТ.
Надеюсь, что кто-нибудь ещё потянет «ниточку» памяти.

В вашем [strike]дисциплинарном[/strike] батальоне я, к счастью, не учился, но капитана, а потом майора Фролова помню хорошо. А особенно его жену - Фарида Фатыковна Фролова была врачом в нашей санчасти и лечила меня от грибка. Лечила старательно, но толку мало - эту болявку просто так не выведешь ...

Обрывки воспоминаний.
Я себя ни в коей мере не сравниваю с великим русским писателем Виктором Петровичем Астафьевым, но у него есть такое произведение –«Затеси» \в сибирском лесу делались зарубки на деревьях, метров через 50, в зависимости от густоты леса, по ним ходили. Мальчишкой в походах я сам такие видел.\

Старые зарубки еле видны, но и по ним можно идти.

Автодело. Целый предмет, на котором была и теория – тогда это называлось или ПУД Правила Уличного Движения или ПДД Правила Дорожного движения, введённые в действие в СССР в 1961 году с поправками 1965 года. И устройство и эксплуатация автомобиля. \ Названия предметов не точные \ И практика – практическое вождение автомобиля.
Помню преподавателя автодела инженер- майора Грицаенко
И его приколы над курсантами во время занятий.
Он был офицером с войсковым опытом отсюда и его немудрёные байки со смыслом типа: \ о контроле офицера за личным составом \ « Вот приехали вы со своим взводом на берег водоёма и занялись развёртыванием техники, контроль за личным составом ослабили. Часть солдат убежало купаться. А через некоторое время сержант вам докладывает :
« Товарищ лейтенант! Рядовой Череззаборногузадерищенко убежал в самоволку, а рядовой Разенбаев уже УТОНУЛ!». \Извините за повтор этого примера \ Таких баек у него было много и фамилии солдат у него были «говорящие». Про Витю Губанова я уже писал. Были и другие приколы.
Ещё запомнились его рекомендации молодым офицерам по приёмке автомобиля в автопарке, в рейсе « выехал за город – остановись, обойди машину, осмотри её, загляни под неё, осмотри груз, его крепление», правила движения в колонне.
Много практических советов дал нам уважаемый нами, хотя и звали мы его, –инженер майор – шофёр ГРИЦАЕНКО. Прекрасный был преподаватель и хороший человек.
В здании цикла автоподготовки была хорошая лаборатория с действующим макетом автомобиля Газ 51, много макетов узлов автотехники с разрезами по осям, чтобы были видны внутренности, плакаты по системам автомобиля и тд.
На макете Газ 51 мы по очереди учились запускать двигател, и переключать передачи. Вследствие того, что у макета колёса крутились в холостую над полом класса, то не было инерции наката и переключать скорость не всегда получалось. И хотя выхлоп двигателя, естественно, был выведен за стену класса, долго движок гонять не давали.
А потом началась практика на автодроме.
В расписании занятий указывалось 2 часа на лекцию по любому предмету и 4 часа на вождение. Всё это в утренние часы. Взвод прибывал на вождение в синих техкостюмах на автодром. Там нас уже ждал целый ряд автомобилей Газ 51 и несколько штук Газ 63. Автомобилей хватало на каждого курсанта взвода, а нас было 25 человек. За каждым курсантом был закреплен конкретный автомобиль и конкретный инструктор. Подходим к машине докладываем инструктору. Садимся в кабину. Газ 51 маленький грузовик, тесная кабина, как у легкового автомобиля и по динамике он как легковушка. \ В конце практики вождения , когда мой инструктор заболел, несколько занятий практического вождения я прошёл на Газ 63 с другим инструктором . Газ 63 повышенной проходимости, машина более тяжёлая в управлении. И инструктор мне тоже не понравился. \
Первый вопрос, который задал мне мой инструктор – он указал на рулевое колесо и спросил « Что это?» я ответил –«Рулевое колесо» . На этом опрос закончился. Запуск двигателя в первый раз разрешался со стартера. Все последующие разы, если заглох в движении – только «кривым стартёром» - пусковой рукояткой. В первый день я не выехал с автодрома, хотя добрая половина машин с курсантами, севшими за руль в первый раз, уехали на дороги.
На следующее занятие, перед выездом инструктор спросил меня : «Как ты узнаешь, что впереди идущая машина затормозила?». Я ответил –« Загорятся стоп-сигналы и расстояние до неё станет сокращаться.» Мы выехали на дороги. Сначала ездили по дорогам вне населённых пунктов. Дорожная сеть в Латвии прекрасная! Дорог много, все асфальтовые, зелень по сторонам.
Лето. Солнце. Первое ощущение – еду САМ! Какая - никакая скорость! Душа поёт!
Едем по дороге. Инструктор говорит «Вот у того столба перейди на пониженную»., потом « Вот напротив того дерева остановись», и так в движении постоянные вводные. «Вниз на педали не смотри!». В общем не рулить учил, а управлять автомобилем на автоматических навыках. «Шуровать рулями» так сказать.
На Газ 51 в коробке переключения скоростей не было синхронизатора, поэтому при переходе на пониженную надо было сделать «перегазовку», её глубина выбиралась в зависимости от текущих оборотов двигателя и нарабатывалась практикой. Ещё учил переходить на пониженную без перегазовки на подъёме – ловить момент совпадения оборотов, подходящих для включённой скорости и той, на которую буду переходить..
Потом инструктор завёл меня на лесную дорогу и когда я увидел впереди сужение дороги и пару сосен по сторонам дороги с ободранной корой, сердце моё сжалось. Но, подбадриваемый инструктором, я благополучно проехал это препятствие.
И однажды началось вождение на улицах Даугавпилса. Это было здорово!
В один из дней в конце обучения вождению, мы пришли на автодром, зная, что предстоит сдача экзамена по вождению. Все эти «ворота», «гаражи», «мост» и тд.
Как всегда, доложил своему инструктору, занял место в кабине. \ Вспомнились аналогичные фразы на сайтах лётных училищ - «Занял место в кабине» , кстати есть неплохая литературная вещичка Анянова Александра Дмитриевича , от имени двухгодичника техника самолёта, называется « Рождённые ползать». \ Он мне говорит –« Давай проедем перед сдачей пробную поездку по автодрому по всем препятствиям». Поехали. Проехал легко. Зарулил на стоянку. Мне инструктор говорит « Ну всё – СДАЛ». В Свидетельстве у меня за вождение – отлично.
Так и завершилось обучение практическому вождению. К сожалению я не знаю ни фамилии, ни имени моего инструктора по практическому вождению, этого хорошего человека, но его методика и отношение ко мне оставили самые приятные воспоминания о его уроках.
Вот, к стыду, не знаю имени отчества преподавателя инженера- полковника Грицаенко. Но хоть фото его есть на выпускной фотографии нашего взвода.

И ещё вспомнилось. Был у нас предмет Топография. Сначала читали учебник «Военная топография», потом у нас были практические занятия. Их помню двух типов. Первый. Каждый курсант получает карту местности. Отделение садится в кузов автомашины, преподаватель в кабину. Начинаем движение. Машина крутится по дорогам, коих в Латвии море, повороты и тд. Мы в кузове карандашом водим по карте, отмечая, где едем. Через некоторые промежутки времени машина останавливается, в кузов забирается преподаватель и каждый на своей карте показывает место, где мы сейчас.
Второй. Выходим в лес. Преподаватель разбивает нас на группы, каждая получает листок с азимутами и расстоянием к контрольным точкам и пошли по компасу. Бывало и блудили.

Начали изучение материальной части. Появились секретные тетради. Во взводах назначены секретчики. В нашем взводе секретчиками были Витя Гриднев, по-моему ещё Миша Балабов.
В большой фибровый чемодан уложены тетради с грифом «Секретно», каждая имеет номер, на каждую имеется дублёр жетон картонный. И таких чемоданов у взвода несколько, тк секретных предметов несколько. Перед занятиями секретчики приносят чемодан, раскрывают его, все хватают свои тетради и бросают в чемодан вместо них жетоны. После занятия тетради сдают, жетоны забирают курсанты. Секретчики пересчитывают тетради, опечатывают чемодан и тащат его в секретную библиотеку. Так же и на самоподготовке. Периодически содержимое чемодана проверяет командир взвода с росписью в ведомости.
После выпуска можно было \по теории\ получить свои тетради через секретную часть полка к себе на новое место службы, но насколько я знаю, никто этого не делал.

Помню унылые политинформации в спальном помещении роты утром до ухода на завтрак и на занятия. . Политинформаторы приходили по разнорядке политотдела.
Рота сидит рядами на табуретках . Передние три четыре ряда пытаются сидеть прямо, а следующие ряды, уткнувшись в тёплую спину впереди сидящего –полулежащего сопят в две дырки пуская слюни. Замполита батальона подполковника Орлова В.Ф. помню, а вот секретаря комитета комсомола батальона – нет.

На самоподготовку затаривались батонами с изюмом по 21 копейке штука.
Полученную посылку из дома притаскивали в класс на самоподготовку и на преподавательском столе разбирали на всех. Так было почти всегда.

Самоподготовкой управлял замкомвзвод. Я оставался сидеть на своём месте, можно было сесть за стол преподавателя. На классной доске писался расход личного состава взвода. Изредка самоподготовку проверял командир взвода, совсем редко –ротный. Комбата и замполита не помню на СП. По прибытии проверяющего замкомвзвод докладывает, проверяющий проверяет по списку и соответствие на доске. Тишина и порядок, никто не спит и не читает художественную литературу. Ни разу не было карт, анекдотов или подобного. Можно было вдвоём – втроём разобраться в материале. Практиковалась взаимопомощь в подготовке. Позднее, когда пошла матчасть, стали готовиться группами по 3 – 4 человека. Шум рабочий. Дозволялось жевать батон или подобное. На батарее в зимний период сушили сигареты, Приму или Шипку. Пальцами сигарету разминаешь, а она хрустит.
Здесь же, на самоподготовке, накоротке, неформально, решались взводные вопросы, проводились комсомольские собрания на них иногда присутствовал командир взвода.

Занятие начиналось с того, что дежурный по взводу строевым два шага и доклад :
« Товарищ подполковник / или Преподаватель – для гражданских\ 211 взвод прибыл на занятия по Тактике. По списку 25 человек присутствует 23 человека 2 человека в наряде. Дежурный по классу курсант ……..» . Вызванный для ответа в процессе занятий курсант выходил строевым и докладывал.
На занятиях преподаватели разницы между сержантами и курсантами не делали. Все отвечали на равных и знания каждого были видны.

На физо требовали движение к снаряду, подход, отход –строевым. Была поговорка
« Подход 5, отход 5, упражнение 2, общая 3». Гоняли нас по физо сильно.
В отпуске на 1 курсе глажу девушку по шёлковой кофточке, а мозоли цепляются. Многие из нас делали три подъёма силой, пять подъёмов переворотом, 7 раз поднести прямые ноги к перекладине за один заход, не спрыгивая с перекладины. Много было ребят, кто подъём силой делал сразу на две руки. Ещё делали подъём разгибом, тн « склёпку», упражнения на брусьях, в том числе соскок махом вперёд и тп. Помню и в увольнение иногда уходили через перекладину. А кроссы и лыжи… это же ТОСКА!. Я больше любил полосу препятствий.

Когда Анатолий Антонович Мармелюк ушёл на учебный аэродром на новую должность, мы долгое время были без командира взвода. Нас курировал капитан Картенов Вячеслав Семёнович, но он для нас был командиром второго взвода. Мы сами справлялись, при всём к нему уважении.

На первом курсе, когда жили в казарме 7 роты, в полуподвале был лыжный склад. Помню, как получили новые лыжи, мазали их мазью и смолили паяльной лампой. Полужёсткие крепления, бамбуковые лыжные палки. Лыжи складывались одна к одной скользящими поверхностями друг к другу. Две лыжные палки кольцами надевались на носок лыжи, а рукоятки просовывалась в металлическое крепление лыжи. Строй взвода на физподготовку, команда: «Лыжи на пле-ЧО». Бегали по 10 км. Норматив был 1 час. Год был снежный. Набегались на лыжах до отрыжки. На следующих курсах не помню такой лыжной нагрузки.

Двор перед казармой на хуторе. Зачёты по строевой. Возглавляет комбат подполковник Черкашин М.И., проводит ком роты майор Фролов В.В. и командиры взводов. Порядка 5 рабочих мест, на каждом принимаются те или иные строевые приемы. Перед началом зачёта подполковник Черкашин М.И. объявляет: «Кто сдаст все зачёты на 5 поедет в отпуск». Я прохожу четыре рабочих места и везде пятёрки. На последнем меня экзаменует майор Фролов В.В. . Тема –повороты в движении. Несколько раз в быстром темпе «На ле-ВО!» и готово четыре балла.
А мог бы… Никто не получил пять баллов за все рабочие места.

Для повседневной носки нам выдавали на 2 года яловые сапоги, к парадной форме –хромовые на 3 года. Вторые яловые после года носки шли в подменный фонд. Многие курсанты носили за голенищем сапога бархотку или суконку для - обмахнуть сапоги , навести блеск, снять налёт пыли перед построением.
Одно время было поветрие на металлические подковки, но это задело не всех. Совсем редкость – если удавалось достать на аэродроме магниевые сплавы, тогда вечером из под каблуков летели снопы искр.
И ещё у многих была тряпочка с пастой ГОИ для почистить бляху. Носили вставки в погонах – чаще всего дюралевые, ещё были из пластмассовых пластин или пластмассовые приспособы для чистки пуговиц не анодированных.
Какое –то время у нас были не пришивные погоны, а на лямке и от пуговицы верёвочкой к гимнастёрке. Был период, когда шиком считалось верёвочку по длинней и погон лежал не на плече, а почти на груди. При осмотре верёвочку просто тянули изнутри гимнастёрки и погон становился на место. Ещё практиковали, кто достанет, пуговицу на погон не маленькую, а среднюю, без ободка. Но такую надо было чистить, она была латунной, зато как блестела!. Ещё хорошо было достать латунные, старого образца технические « птицы»! Они были большими, латунными и ложились кончиками на белый галун. Носили, в основном, суконные погоны с металлизированным галуном. А в карауле часто подкладывали под ремень носовой платок, а то мог замаслиться и загрязниться белый галун на погоне.

Ходили по крепости до больших морозов без шинелей, но в перчатках. Если в столовую приходили в шинелях, то возле вешалки оставался курсант для охраны шинелей. Случаи пропажи хлястиков единичные и не носили характера эпидемии. Наш профиль не ходил на практику на аэродром зимой, поэтому у нас не было тёплой «технички». Наши лаборатории были в том же корпусе, где и классы. Трёхэтажка. Возле Дома офицеров. По – моему название - здание 100.

Aleks97 пишет: Обрывки воспоминаний.
Наши лаборатории были в том же корпусе, где и классы. Трёхэтажка. Возле Дома офицеров. По – моему название - здание 100.

Саша, это был 155-й учебный корпус. До 3-го курса основные занятия и самоподготовка у нас были в [strike]28-м[/strike], пардон, в 34-м корпусе.
А искры из под сапог это да, было такое. Хотя нас и гоняли за это - как же, порча казенного имущества...
Не помню насчет магния, но мы в отверстия в каблуках загоняли шарики подходящего диаметра ( от шарикоподшипников), не утапливая их до конца, чтобы примерно четверть торчала из каблука. Особенно шикарно это выглядело в темное время, шаркнешь каблуком и сноп искр летит...
Секретчиком пришлось потрудиться и мне... С одной стороны лишняя нагрузка и заботы, а с другой - меньше нарядов, секретчиков освобождали от них... Под прикрытием секретного чемодана во время сампо бегали за закуской и выпивкой для желающих (батоны и молоко).