Много букв, извините.
Из воспоминаний моих друзей по взводу. Публикую с их разрешения.
О караульной службе.
Юра Никитенков. Несём службу в карауле. Ночь. Служба катится по накатанному пути – часть караула на постах, одна смена бодрствует – сидит за длинным столом в комнате бодрствующей смены и пялится невидящими взглядами в Уставы. Другая смена отдыхает в комнате отдыха. Там темно, жарко, душно. Накрывшись шинелями, некоторые с головой, в тревожном и тяжёлом сне на топчанах «отдыхают» мои товарищи и я. Поднимают отдыхающую смену для заступления на посты. Я в составе очередной смены выхожу к месту для заряжания оружия. Особенностью заряжания карабина СКС было то, что надо было 10 патронов из обоймы утопить в магазин, потом, придерживая пальцем верхний патрон, отвести затвор немного назад, чтобы снять его с упора, а потом, удерживая сжатую пружину, плавно покатить затвор вперёд и отслеживая, чтобы он не прихватил верхний патрон, довести затвор в переднее положение. Потом контрольный спуск. Полусонное состояние, заряжаю магазин, Вроде держу патрон, веду затвор. Закрыл. Контрольный спуск. И ВДРУГ БАХХХ. Выстрел в пулеулавливатель. Сон как рукой сняло. И так совпало, что в этот момент на той стороне Даугавы в колонии погас свет, пропало зарево над валом и оттуда послышались автоматные очереди. Рядом мне Вовка Ермоленко и говорит: « Вот Юрка наделал ты делов!» .
Ушли на посты. Утром помначкар передал мне недостающий патрон. Так что при сдаче оружия всё было в норме. Факт стрельбы в карауле замяли на уровне взвода.
Серёжа Мирюков. Август 1968 года. Прошёл выпуск, принят первый курс. Из второго курса только наша рота \ по- моему \. Несём караульную службу в училище и прочие наряды. Учимся понемногу. Ждём из отпуска другие роты нашего курса, чтобы самим уйти в отпуск.
Наш взвод дежурный. Вечер перед отбоем, прошла вечерняя поверка , половину лампочек выключены, располагаемся ко сну. Старшина роты Н.Сильваши ходит по казарме уже без гимнастёрки. Тут команда: «211 взвод – Строиться». С ворчанием поднимаемся и строимся. В мыслях, выраженных вслух, недовольство по поводу предстоящей разгрузки дежурным взводом приходящего в училище цемента, угля или дров. Построились перед входом в казарму, команда – получить оружие. Опять предположения – может повезут на вокзал, охранять эшелон с призывниками или дембелями, или состав со спецтехникой. Такое уже бывало. Пока получаем оружие и строимся, дежурный по роте зовёт старшину к телефону. Новая команда – получить патроны. Это уже насторожило. Бегом прибегаем к дежурному по училищу. Перед входом в дежурку наш комбат подполковник Черкащин М.И. распекает дежурного по училищу : «Товарищ подполковник! Вы что, по бумагам воевать собрались?». Нас посылают на усиление внутреннего караула. В эту ночь я в парном патруле с Ваней Лойшей патрулировал на валу от Центрального до Западного КПП. И началось. Днём учимся, потом готовимся к караулу или идём на усиление стоящего караула, до следующего утра и тд. Часть курсантов роты выделялась на усиление охраны городских объектов, вокзала, мостов и тд. Наш взвод нёс службу только в училище.
В связи с усилением караула и расширением списка постов и числа караульных введён ещё один разводящий курсант Володя Ермоленко. Он водит караульных двух постов на аэродром, куда ходил и я, неся службу по охране спецтехники и автотехники на учебном аэродроме справа от основной дорожки, и караульных сторожевого поста на дровяном складе. Пока Вовка выставляет нас на посты на аэродроме, с приёмом печатей и тд, караульный дров склада самостоятельно движется на пост и сменяется. Сменённый самостоятельно движется к аэродрому и со сменой уходит в караулку. На дровсклад уходит Стёпа Михеев. Очередная смена. На дровсклад уходит Паша Стадниченко. Михеев Стёпа с дровсклада не возвращается. Очередная смена, на дровсклад уходи Стрижнёв. Ни Паша, ни Стёпа с дровсклада не возвращается. В караульном тихая паника, сержант Чуб Ваня пока нач кару ничего не докладывает, а давит на разводящего Володю Ермоленко. Другой разводящий сержант Гена Воронцов даёт Володе холостой патрон, заныканый на тактических занятих. Злой Володя Ермоленко дует к дровскладам. Картина маслом: Стрижнёв гоняется на посту возле болотины за «птушкой». Стёпа Михеев прислонился к столбу на вышке. А на нижней ступеньке лестницы сиди и спит Паша Стадниченко. Ремень от карабина продёрнут между брусьев лестницы и им привязан Паша и его карабин. Вовка, крупный и крепкий парень, с криками и матом строит воинство перед вышкой. Определяет, кто должен остаться на посту, а кто марш в караулку. С темой, типа Родина в опасности, военное положение, а вы, раздолбаи, щас расстреляю. Те ухмыляются. Вовка передёргивает затвор и стреляет холостым. Стёпа Михеев примчался в караулку первым. На вопрос, что случилось, смог сказать только: «Он БАХ, а я АА»
От меня, я Саша Кочергин. А фамилию - Стрижнёв я забыл. Если меня спросят, я скажу: « А кто это такой?»
Ни на один сбор роты не явился. Живёт в Минске, знал, что ребята из роты собираются на сбор в Минске в июле 2014 года. Ничем не помог в подготовке сбора и даже не пришёл на сбор. После сбора не отзвонился. Видно ребята роты его не интересуют. Таких в нашем взводе были единицы.
Серёжа Мирюков. События в Чехословакии. Август 1968 года. Усиление караула училища. Несу службу по охране ГСМ училища, это за выходом из крепости в сторону учебного аэродрома, на болоте. Пост ночной, двухсменный. Время под утро. Очень прохладно. Мы ещё в летней форме одежды. Рядом строящееся КПП. Валяются какие –то ящики, старое кострище, на котором строители плавили битум. Решаю развести костёр, чтобы согреться. Взял ящик и ломаю его ударами приклада карабина. Вдруг слышу какой –то металлический лязг, смотрю, а это ходит затвор от ударов прикладом по ящику. Заглядываю в магазин, а там пусто. Все патроны вылетели. Начал искать. Девять патронов нашёл сразу, а десятого нет. Исползал всё вокруг на коленях. Нет патрона. Опять ползаю, ищу. Сразу вспомнились мне все Уставы. Уже и костра не надо, так согрелся. Подходит время смены, давно рассвело, показалось солнце и в луче его блеснул под листом лопуха стоящий «на попа» патрон. Если бы не солнце, хрен бы я его нашёл. Во. А не нарушай в карауле! Наука мне была на всю жизнь.
В наряде.
Гена Воронцов. Я дежурный по роте. Ещё нет подъёма. Дневальный по роте на 1 этаже у тумбочки Паша Стадниченко. Отступление от темы. Воспоминание Юры Никитенкова. В наборном батальоне Паша Стадниченко с Юрой Никитенковым вместе попали на устный экзамен. На экзамене Паша на украинском языке говорит преподавательнице, что плохо владеет русским, можно ли отвечать на украинском? на что преподавательница сказала – а хоть на немецком. Потом Юра и Паша оказались в одном взводе, в 71-м, и Юра с удивлением обнаружил, что Паша отлично знает русский язык. Ещё у Паши была редкая особенность – он мог спать с открытыми глазами. Это мы регулярно наблюдали на занятиях, при всём этом он очень хорошо учился и был хорошим парнем. Но поспать – это Пашино ВСЁ.
Теперь далее от Гены Воронцова. Я на втором этаже в канцелярии роты. Входит капитан Балым А.П., я рапортую, а он отдаёт мне штык- нож, и говорит - отдай это дневальному. Я спускаюсь на 1 этаж. На тумбочке стоит Паша Стадниченко. Подхожу к нему. Паша, ты чего спишь? В ответ - Я не сплю. Отдаю ему штык-нож, который капитан Балым А.П. вынул у него из ножен на поясе.
На занятиях.
В какое-то время пошло поветрие одеть преподавателей в сапоги и портупею на занятия с курсантами. Полуштатские наши преподаватели, особенно пожилые, возмущались и придя в класс снимали портупею и китель, но сапоги не снимали.
Владимир Филинов. Занятие по технике АСПД ведёт подполковник Гарбер М. Хороший преподаватель, доходчиво давал материал. В очередной раз рассматривает работу нескольких каскадов очередного блока. Пояснения даёт по большой схеме – простыне, висящей над классной доской. Я читаю книгу и слушаю в полуха. Подполковник Гарбер М. , узрев это, прерывает своё повествование и внезапно вызывает меня со словами: « А далее продолжит курсант Филинов.» Я поднимаюсь и пока иду к доске, мне подсказывают на какой лампе остановился преподаватель. Посмотрев на схему и прикинув, я продолжил тракт прохождения сигнала. Подполковник Гарбер М. посмотрел на меня и сказал : « Иди, читай дальше». А мне было очень стыдно. И больше на его занятиях я не читал
Саша Кочергин. Практические занятия на материальной части АСПД в лаборатории учебного корпуса. Тема: «Индикатор «Звезда». Группой стоим вокруг вскрытого здорового блока индикатора. Всё включено. Офицер, ведущий практику, объясняет устройство и назначение различных субблоков и элементов конструкции блока индикатора. Говорит о питающих напряжениях в блоке. Потом он становится на резиновый коврик, протягивает отвёртку в сторону высоковольтного вывода аквадага и мы видим, как между выводом и кончиком отвёртки прошивает непрерывная искра, диной сантиметров десять. Наглядный пример опасности высокого напряжения в блоке.
Другое практическое занятие. На шкаф установлен переносной монтажный столик, из ячейки вынут блок и на косах подключен к разъёмам шкафа. Всё под стандартным напряжением для лампового блока. Кручу шлицы настройки в подвале шасси, смотрю на приборы. Увлекаюсь, толкаю блок. Он падает со столика. На автомате ловлю его и получаю УДАР током. Неприятное ощущение.
А вот не помню, по моему мы нигде не расписывались за инструктажи по технике безопасности при работе с электрооборудованием и не имели официальных допусков для работы с напряжением до 1000 вольт / первый стандартный допуск \.
А вот. Что значит из теплицы училища столкнуться с прозой жизни и личным составом в войсках. И ещё когда нет ума.
На стажировке в Оленегорском батальоне мы с Юрой Никитенковым договорились с солдатами – умельцми, что за четыре бутылки водки они сделают нам браслеты для наручных часов. Такие чёрные пластмассовые, со вставками виде крупных мальтийских крестов из молочно белой, светящейся в темноте массы. Поскольку мы имели неофициально свободный выход в город, привезли водку и обменяли её на браслеты. На завтра в батальоне ЧП. Перепилась смена. Мы то думали, что они, как мы, употребляют с умом. А тут такое. В лёжку. Но нас не сдали. Сказали, что привёз шофёр с проходящей рядом трассы. Позже, уже в войсках до меня дошло, какой бы был для нас результат стажировки, если бы они нас сдали.
Пофорсили мы в браслетах не долго. После стажа положили их в чемоданы в каптёрку, а на выпуске их в чемоданах не оказалось.
Придя в войска среди первых наставлений старого капитана прозвучало : « Как солдата не поверни у него везде ЖОПА» - эта сентенция меня возмутила и покоробила. Но, к сожалению, к отдельным экземплярам это применимо. Через мои руки, непосредственно в подразделениях, прошло 20 призывов солдат \ 10 лет по два призыва в год. Взвод, рота, узел, батальон \. К каждому призыву я применял методику «Кормление с руки». Оберегал, воспитывал, заботился, обучал. Имел в целом хорошие результаты. В войсках применимо слово «пупизм». Тот командир, который способен взять подразделение на «пуп», имеет слаженный, обученный, здоровый коллектив. « Здесь нет расхлябанности в Армии, здесь крепче её строй и её дух, здесь больше побед». / по мотивам В.И.Ленина. \
К сожалению не все способны работать с людьми. Из некоторых при нагрузках « потекла жижа». А от слабого командира - дедовщина, тюремщики и трупы.
Как говорил мой командир полка о подготовке некоторых офицеров - их метод воспитания - « У меня нет ни слов, ни навыков, разрешите я ему дам в морду!!!»
В конце первого, начале второго курсов мы иногда бывали на стрельбище.
Первое воспоминание о выполнении упражнения из карабина СКС по ростовой мишени на 300 метров из положения лёжа с упора.. Мишень появлялась на 10 секунд. Командир взвода капитан Мармелюк А.А. занимается с нами подготовкой к выполнению упражнения. Он говорит: « Десять секунд это очень много времени. Вам их будет вполне достаточно для прицеливания и производства выстрела». И точно, потом я убедился, что 10 секунд это бездна времени. Перед зачётной стрельбой подняли ростовые мишени и мы тренируемся в прицеливании. Лежу, целюсь. Мишень тоньше мушки моего карабина. Надо мной стоит командир взвода. « Прицелься, задержи дыхание и плавно жми на курок» Жму, щелчок. Он берёт у меня карабин, передёргивает затвор, дёт карабин мне. Целюсь, задерживаю дыхание, плавно жму на курок – щелчок. Он берёт у меня карабин, передёргивает затвор, отдаёт карабин мне. Целюсь, задерживаю дыхание, плавно жму на курок – щелчок. Он опять берёт у меня карабин, передёргивает затвор, даёт карабин мне. Целюсь, задерживаю дыхание, плавно жму на курок – ВЫСТРЕЛ. Мишень падает.
В последний раз командир взвода вложил патрон в патронник, а я спокойно выполнил все операции. Это убедило меня, что я могу метко стрелять.
Подготовка к параду. Два раза в год мы готовимся к параду. С этими событиями у меня стойко связаны ассоциации: очень раннее утро, холодно, мокро мерзкое состояние и настроение. Настроение это держится с подъема, потом расходимся и вроде ничего.
В начале этой эпопеи всю роту строят по ранжиру, независимо от взводов. Командиры долго суетятся перед строем, тасуя нас туда сюда. Наконец разбивают на десятки. Правофланговым первой шеренги в основном был курсант из нашего взвода Гена Ксензов. Ладно скроен, координирован и красавец.. Иногда правофланговыми десяток ставили ближайшего по росту сержанта. У нас в роте сержанты реально имели власть предусмотренную УВС СССР – они являлись начальниками для всего курсантского состава роты, но не злоупотребляли этим своим правом. Потом нас с оружием выводили на плац. Вся коробка вооружалась карабинами СКС, хотя по штату за сержантами были закреплены АК 47, кроме первой шеренги. А первая шеренга берёт автоматы в положение «На грудь». На плацу возле старого штаба построение училища поротно. Руководит всем действом полковник Спицин А.И. Начинается отработка приёмов с оружием на месте. На плечо, к ноге. Моросит дождик, в свете прожекторов коробки щетинятся мокрыми штыками над головами курсантов. Полковник Спицин А.И. требует слитности выполнения приёмов всеми коробками, и после выполнения приёма надо тотчас замереть. Над плацем ветер разносит его зычный голос: «Штыком, штыком не води!!!». Это он заметил шевеление штыка в одной из коробок, потом отрабатываем ответ на приветствие. « Здравствуйте, товарищи!» И в ответ тысяча глоток: Здравия желаем, товарищ ГЕНЕРАЛ!» и вдогонку над тишиной плаца петушиный крик «МАЙОР!» Это ротозей, забывший, что отменено обращение генерал-майор, генерал –лейтенант итд. Оставлено обращение только слово ГЕНЕРАЛ. Полковник Спицин А.И. негодует.
Потом начинается прохождение торжественным маршем. Надрывается училищный оркестр. Вдоль движущегося строя бегают наши офицеры, выравнивая наши ряды, подстёгивают нерадивых. На прямую перед трибуной выходим с оружием в положении « На плечо», движемся, потом команда « На ру –КУ!». По этой команде бросаем карабин вниз и вперёд «Раз, Два», почти касаясь штыком правого плеча впереди идущего курсанта. Левая рука вытянута вперёд, правая выставлена локтем вправо и вывернута вперёд, голова повёрнута к трибуне, Высоко поднимаем ногу. Тянем носок. « Есть упоение в бою» сказал когда-то поэт. Это не бой, но толпа военных, сплочённых одной целью, да ещё под оркестр. Идёт соревнование между коробками. Лучшую коробку полковник Спицин А.И. отпускает с плаца до окончания общей тренировки.
И так готовимся почти месяц каждое утро.
