Борис! Уточни, этот караульный стрелял в тебя? Не узнал?
На 3 курсе, возле западного КПП, выстрел без предупреждения. без разводящего? Это что за опасный кадр у вас был такой неуравновешенный?
Но крайним оставался ты, или ранение и даже гибель, или отчисление из училища 99%.

Пока Борис вспоминает, почему подвергся "нечаянному" обстрелу, почитаем короткую зарисовку без названия от выпускника 27 роты 82 г.в. Кости Стриго:

У нас в полку , в 1-ой аэ, был стартех по БЦВМ Вася Игнатьев. Он закончил Калининградское ВАТУ , спецом был классным, но с ним очень часто происходили всякие забавные истории. Одна из них произошла с ним когда он служил то ли в Черлянах, то ли в Староконстантинове ( точно не помню) .
Закончилась ночная смена полётов, самолёты растащили на стоянки, а Василий оказался возле площадки по растариванию бомб и тоже собирался уже домой, но надо было отправить в автопарк кондиционер. Машине надо было сдать назад, чтобы развернуться, и Василий зашёл за машину и давал команды бойцу. Машина сдавала назад, Вася тоже пятился и вдруг споткнулся и упал. Естественно, что при этом он прокричал нехорошие слова, которые водитель воспринял как команду уезжать, и дав газу, скрылся в темноте. А что же наш герой? Вся беда заключалась в том, что Вася споткнулся о тару ракеты С-25 и упал внутрь её. Тара сделана из деревянного бруса 70 на 90 мм и длиной метров 5-6, весом килограмм 150, а то и более. И это ещё не всё. Она была полуоткрыта и от удара закрылась, замуровав Василия. Но и это не всё – лежала она но склоне оврага и от того же удара сдвинулась с места и покатилась вниз. Остановилась она так, что открывающиеся створки оказались обращенными к земле. Василий попытался выбраться из ловушки, но не тут то было. Надо сказать, что веса в нём было менее 60 кг и рост не гигантский. После долгих и упорных попыток обрести свободу самостоятельно был вынужден звать на помощь. Но это был глас вопиющего в пустыне – ночь, кругом ни души. Часа через три часовой услышал вопли, был вызван караул и Васю спасли.
Вот какие ловушки расставляют оружейники!

Maikl пишет: Борис! Уточни, этот караульный стрелял в тебя? Не узнал?
На 3 курсе, возле западного КПП, выстрел без предупреждения. без разводящего? Это что за опасный кадр у вас был такой неуравновешенный?
Но крайним оставался ты, или ранение и даже гибель, или отчисление из училища 99%.

Миша! Конечно же выстрелил часовой «по неосторожности», играясь со мной и автоматом «в войнушку». Я был их разводящий, не узнать ему меня в той ситуации невозможно. Всё это наше детство, играющее в «ягодицах»! А ещё и «Его Величество Случай»! Это ведь в твоей 41 роте убило парня в караулке, когда он заряжал автомат и несанкционировано выстрелил в щит пулеулавливатель?
Попал в гвоздь и получил смертельный рикошет? ЖЕСТЬ И УЖОС! Я ещё обошёлся как счастливчик!

Борис Дедолко пишет:
Миша! Конечно же выстрелил часовой «по неосторожности», играясь со мной и автоматом «в войнушку»...
Я ещё обошёлся как счастливчик!

Это точно, Боря! Не зря же существует неписанное правило никогда не наводить боевое оружие в сторону человека, даже незаряженное. Несоблюдение этого элементарного правила в армии унесло жизнь не одного человека...

Ну, а у нас сегодня рассказ Вадима Макшанова, он же МаХ.
Автор, рассказы которого были представлены в первой книге, но вот нашелся неопубликованный рассказ из жизни омского полка.

Был у нас в 3АЭ, 64ИАП, механик группы АО, ст.прапорщик Посивенко, или попросту Геша. Это был один из старейших прапоров полка. Это можно было заметить даже по его внешнему виду будь то техничка, куртка ДМС или зимнее обмундирование. Оно настолько впитало в себя пыль, пот, керосин, масло и т.д., настолько было после отполировано, что блестело и лоснилось как заправское лётное кожаное обмундирование. Если Геша попадал на какие нибудь посиделки в нише, то усилия всех присутствующих были направлены на уговоры Геши не снимать верхнюю одежду. Если он успевал это проделать, то начинал оттаивать (зимой) и распространять в замкнутом помещении попросту говоря зловоние. Совсем как по Ильфу и Петрову "... валенки дворника распространяли запах навоза и воздуха тоже не озонировали..."
Однажды мой Нач.ТЭЧ отряда пригласил господ офицеров после полётов к себе домой, продолжить послеполётную подготовку. И только обернувшись в коридоре своей квартиры ко входящим, с ужасом заметил среди входящих Гешу. Как потом он мне рассказывал, в голове молнией пронеслись возможные последствия разувания Геши (на сей раз дело было летом), и принял единственно правильное решение, одним движением смахнул все коврики и половики в сторону:
- Мужики, можно не разуваться!
Жена была в гостях у мамы (тёщи).
Нраву Геша был кроткого и смирного, отличался ещё и тем, что мог поддержать совершенно любую беседу, на любую тему, от философии до каких нибудь высших материй. И только одним вопросом от него можно было отвязаться, "ну почему коза - шариками, а корова - лепёшками". В ответ он замолкал и обиженно удалялся. На случайных собраниях в нишах, по употреблению массандры ( у нас её называли чаще "балда"), он скромненько сидел в уголке, пока кто-нибудь не произносил:
- Геш, а ты чего там скучаешь? Давай подходи, наливай!
- Это можно, говорил он оглаживая свои чапаевские усы, и наливая не много не меньше большую алюминиевую кружку.
После этих действий ни у кого больше не возникало желания ещё раз подозвать его к столу, да и он сам уже не стеснялся.
1990-й апрель месяц, последние общие полковые стрельбы на аэродроме Сары-Шаган ( впоследствии лётчики улетали транспортниками в Читу и работали на Братской технике).
Так вот, боевые ушли, основная команда летит Ан-12-м, и до того Геша набрался, что по приземлении покинуть борт самостоятельно не мог. Открывается рампа и нашему взору предстаёт встречающая делегация во главе с командиром полка п-ком Анохиным (страшно не уважающем любителей "балды"), и наш командир АЭ п/п-к Гречишкин. Кстати отличнейший лётчик-снайпер,и просто хороший мужик с присутствующим чувством юмора. Что же делать, надо как то спасать Гешу, но не вынесешь же его на руках перед всем командованием полка и АЭ. Решение лежало на поверхности как в простом так и в переносном смысле. Этим же бортом с нами, летело и техническое имущество: водила, чехлы, поддоны под самолет. И вот к чему привёл полёт армейской мысли: Гешу в поддон, благо размеры поддона располагают размещению там тела, сверху кучу чехлов самолётных, поддон на колёсиках. И таким образом из транспортника мимо командования. Как дело происходило дальше уже не помню, но в тот момент Геша благополучно избежал встречи с командиром. Но командир на то и командир, чтобы знать, что происходит в его хозяйстве и информация до него дошла, но не до верхнего, а до командира АЭ. На стрельбах этот вопрос не поднимался, а по прилёту на базу п/п-к Гречишкин построил эскадрилью, поздравил с успешными стрельбами:
- А ст.прапорщик Пасивенко зайдите в штаб эскадрильи, тоже мне ещё "Князь Поддонный"!
Взрыв хохота, так и приклеилась к Геше кликуха "Князь Поддонный"
И ещё о невозмутимости Геши. Там же на стрельбах, жили мы в каком то ангаре предназначенном под ракеты, высота потолков метров 15-20, вся площадь ангара заставлена койками двухярусными. После очередного дня стрельб сидит л/с АЭ, развлекается преферансом потягивая "балду". Геша естественно среди "отдыхающих", можно даже сказать в первых рядах. Играли на табуретках в пространстве между койками. И тут вдруг на втором ярусе, над играющими (время далеко за полночь), раздаются характерные звуки. Это господину офицеру, лейтенанту, уже отгулявшему и прилёгшему набраться сил, стало не очень хорошо, или "балда" решила посмотреть на игравших. Только лейтенант не долго думая (какое там думать) разворачивается в проход на играющих, те резко в разные стороны, и даёт залп на импровизированный стол, и попадает своим залпом Геше прямо в руки.
- Не понял, невозмутимо произносит Геша, и поворачивает своё лицо с вопросительным взглядом кверху. И тут же получает залп в лицо, в ответ на свой вопрос.

Буду чередовать периоды своей жизни-службы, чтобы не так уныло читалось. Итак:

К БАРЬЕРУ

В тысяча девятьсот восемьдесят седьмом году поступал я в нашу доблестную ПВОшную радиотехническую инженерную академию имени маршала Говорова. Чего мне стоило добиться разнарядки на поступление туда – это отдельная, почти детективная история. Углубляться не буду. В общем, добился...
Снова, со своим врождённым дальтонизмом, как и при поступлении в ДВВАИУ, выучил наизусть полихроматические таблицы цветоощущения профессора Рабкина, и пошёл штурмовать ворота Академии. Не буду утомлять вас, друзья мои всеми деталями, как я, СДшник (инженер по Самолёту и Двигателю), сдавал спецпредметы в радиотехническую Академию. До сих пор в дрожь бросает, как вспомню! Академия оказалась очень и очень «правильная», они там вообще на оценки внимания не обращали, то есть нам их не объявляли. А просто после экзамена говорили, кто не сдал. И всё! Это называлось «полосатый рейс», потому что неудачник брал свой полосатый матрас и нёс его сдавать на вещевой склад. А потом уезжал обратно в часть.
Я «дошёл» до самого конца (математика, тактика ПВО, спецпредмет, английский, физо), но и после всего этого на финише нас оказалось слишком много. Поэтому начальник Академии, генерал-полковник Стрельников, принял решение добавить дополнительно сдачу Уставов и стрелковую подготовку. Чтобы окончательно «прорядить» оставшихся кандидатов. Уставы я сдал на «Ура» (попались обязанности начальника патруля, а Вы уже знаете, как я их когда-то практически изучал), а на экзамене по стрельбе не попадаю в мишень вообще! Я всегда плохо стрелял из пистолета, а тут ещё такое волнение... Судьба ведь решалась! В общем, начальник нашего курса поступавших слушателей, подполковник Чагаев, начинает меня потихоньку (пока на словах) готовить к тому, что я, наверное, не пройду по конкурсу, мотивируя это тем, что офицер обязан уметь метко стрелять из пистолета! И тут в тир заходит начальник факультета ЗРВ (мой факультет) Академии генерал-майор Медведев Юрий Михайлович. Естественно, команда «Смирно!» и доклад. Он спрашивает шутя: «Ну, и с кем здесь можно сойтись у барьера на дуэли?»
Начальник курса «прогнувшись», докладывает: «Лучший результат у подполковника Зайцева, товарищ генерал-майор! Двадцать семь очков!» Медведев ему отвечает: «Ты меня не понял, есть такие, которые вообще в мишень не попали? Я бы именно с таким хотел стреляться, так ведь безопасней!»
Чагаев, показывает на меня:
«Вот, капитан Дедолко даже в «молоко» не попал!»
Юрий Михайлович подходит ко мне и спрашивает:
«Что ж ты, лётчик (а я один в авиационной форме), такой неудалый?»
Я ему что-то «промычал» невразумительное про ветер и повернувшуюся ко мне «филеем» Фортуну, но, как-то, ни капли его не убедил.
Медведев берёт пистолет и говорит Чагаеву, что попробует стрелять за этого лётчика, потому как жалко ему «такое вот военное недоразумение». Стреляет и выбивает двадцать девять очей! После подходит ко мне, хлопает по плечу и великодушно разрешает:
«Учись, лётчик!»
Получилось так, что, учись, мол, не стрелять, а в Академии! И я поступил в Академию!
С Юрием Михайловичем мы потом «задружили» (чем-то, не знаю, я ему понравился). Весело было, когда мы встречались с ним в коридорах Академии. Генералов по внутриакадемическому политесу было положено приветствовать, встав к нему лицом «во фронт». Когда Юрий Михайлович шёл по коридору «Альма Матер», все поворачивались к нему лицом, а он подходил именно ко мне, жал руку и говорил: «Здравствуй, Боря, ну, как твои дела? Какие вопросы?». Я капитан, а «во фронт» стояли все вокруг и, даже, многочисленные полковники.
Везло (и везёт) мне в жизни на хороших и добрых людей.
А уже их доброта всегда помогала мне почувствовать себя хорошо и отвечать добром на добро…

А сегодня у нас парочка рассказов от однокашника Бориса по 11-й роте, Сергея Дудыгина, к сожалению, безвременно ушедшего от нас...

СЛАВА ОКТЯБРЮ

Произошло это в канун великого октября – 63 годовщины ВОСР,когда ещё эта дата широко отмечалась партийным руководством и прогрессивной общественностью. Так сложилось,что назначили меня начальником гарнизонного патруля и назначили непосредственно в день заступления – субботу, взамен какого-то разгильдяя,хотя в последующем я оказался таким же. Проживали мы, только что прибывшие холостые и ожидавшие хоть какого-то жилья женатые в бараке о восемнадцати комнатах, имевшего ,как ни странно статус гостиницы. А поставили меня перед фактом заступления, когда мы с Сергеем Ивановичем К. , камерно, за любовь и дружбу, в дружеской беседе (была такая реклама турецкого чая) успели уже разговеться половиной винной бутылки крепленой султыги. Когда вопрос назначаемого, т.е. меня был решен однозначно, я попытался возразить , ссылаясь на то,что имел неосторожность усугубить по случаю выходного дня. Правда доводы мои оказались не убедительными, тем более мне было рекомендовано привести себя в надлежащий, как того требует устав вид . Аргументы были неоспоримы и мне пришлось сдаться . Товарищ К. , наблюдая со стороны этот диалог, с ухмылкой,что то прикидывал в уме. Не желая терять собеседника и находясь в слегка приподнятом настроении, он назвался проводить меня до гарнизонной комендатуры и вышел с предложением: - Сергуня , а не откушать ли нам, чем Бог послал? - И где же? - В ресторации! - Серый,но я ведь, как бы при исполнении...! Развод гарнизонного караула и патрулей прошел без эксцессов и нюансов . Я бодро выступил на маршрут по охране уставного порядка со своими патрульными. Товарищ К. не отставал. На мою беду, к этому дню приурочили открытие нового ресторана . Феерический блеск рекламных огней, открываемого заведения сводил с ума и манил так , что уже не смог и не согласиться - я сдавался за этот день второй раз. Проинструктировав патрульных и дав им 10 рублей на кино и мороженное, мы направились к манящему блеску и ожидаемым впечатлениям. Вечер прошел достаточно живо, я даже отплясал, как Фрунзик Мкртчян в «Кавказской пленнице». Мы так увлеклись происходящим вокруг нас, что не оценили свои возможности - при расчете заложили часы, испросив этим, у администрации заведения ,кредит доверия до следующего дня. Ресторацию покидали мы без скандала ! Вроде бы всё заканчивалось, как нельзя лучше, но когда я оказался в расположении комендатуры и ответственный по комендатуре узрел во мне изрядную дозу хмеля – патрульная служба моя, так и не успев начаться оборвалась. Мои патрульные оказались хорошими ребятами- не подвели своего лейтинанта! До утра я был водворён в КПЗ, а утром комендант гарнизона объявил мне шесть суток ареста . Сел я четвертого ноября, днем. В отношении режима моего содержания комендант неистово инструктировал дежурного по караулам: «Чтобы никакого снисхождения к арестанту, этому мерзавцу! Пускай прочувствует всё это своей ж…й!». И я чувствовал! Я то предпологал,что отосплюсь во время заточения, а спать мне давали только от отбоя до подъёма, в остальное время ложе приковывалось к стене. Про пайку не говорю, при её виде слюна не «играла», а просто иссыхала. Оценивая свою сопричастность к произошедшему Сергей Иванович навещал меня и подбадривал,как мог. Измученный неволей , дожил так до шестого ноября . В этот предпраздничный день, по случаю надвигающегося праздника Революции я был амнистирован! Я не мог поверить , что этот жест доброй воли так просто дарит мне свободу. Приятно конечно, когда Родина проявляет такую заботу о своих оступившихся гражданах. Выйдя за забор комендатуры, я ясно ощутил сладость вольного воздуха , проникающего во все фибры моей искалеченной, за это время души. Оказавшись на свободе, непременно решил смыть с себя это грязное пятно моей биографии, посетив баню. Но простояв в неподвижной очереди отказался,уж очень хотелось есть и не теряя времени отправился в расположение гарнизона, в гостиницу. В гостинице скажу я Вам, мы жили, как в коммуне – своим, было позволительно, в отсутствие хозяев отдолжить чего нибудь из съестного. Этим и воспользовался. В одной из комнат на глаза попался стакан молока , душа так истоскавалась по молочному, что стакан этот замахнул не задумываясь. От голода я даже не прочувствовал всех оттенков его вкуса. Так, собирая по сусекам , и заморил я червячка. Позже выяснилось - молодая супруга задалась вопросом к своему лейтинанту: - Котя, а ты не видал, куда делось моё сцеженное молоко? Мда, к большому её сожалению, оно переваривалось уже в моём чреве!
Да , а комендатура вместе с губой, в 1995 году сгорела до тла.

КАК ТЕРЯЮТ ДРУЗЕЙ

Да,был такой случай, но события развивались несколько иначе. Борис Евгеньевич! Ваша команда, ведомая ухажером дочери юбиляра направилась на обозначенное торжество к назначенному часу.Ярослав Дмитриевич отпустил Вас в увольнение! А на нас с Михаилом Георгиевичем Чинаевым был наложен запрет. Но неожиданно организованный вечер в Пединституте позволил нам с Михаилом осуществить официальный выход в город в стройных рядах нашей роты. Так случилось,что какой-то "негодяй" из уволенных воспользовался моей шинелью, не испросив на то разрешения. Опустевшая вешалка предложила лишь мне чью-то жалкую, изнеможённую,похожую на доброе одеяло шинель.Вдобавок, всё её безобразие подчёркивало отсутствие хлястика (помню,что хлястики всегда у нас были в дефиците).Весь печальный вид её говорил:
-Брось меня,не связывайся!
А когда я попал в её "объятия" и попытался оценить себя в зеркале, находившиеся при этом очевидцы моментально отреагировали на это взрывом хохота.Мне стало как-то неловко. В такой ситуации всегда находятся умники,что бы продолжить веселье. Один из них порекомендовал мне:
-А что бы вид у тебя был более достойный одень-ка её как скатку!
Мм...даа! Но выбора не было-труба звала!
В этой шинелке,в середине строя я и прошествовал до Пединститута. Делее мы с Михаилом Георгиевичем ретировались в сторону трамвайной остановки. По пути нашего следования прохожие шарахались от нас,будто я (простите) упал в говно, но нас это не смущало- главное не нарваться на патруль!
До места добрались мы благополучно. Встретили нас хлебосольно, посадили за стол, юбиляр щедро разлил нам по рюмкам из домашнего замеса, в ответ мы произнесли скомканную речь в его адрес и принялись поедать, что ещё оставалось на столах. За час с небольшим мы успели дойти до такого расположения духа, когда незнакомые люди становятся сёстрами, братьями,отцами и матерями!
Но бой курантов напомнил-пора и честь знать! В трамвай мы ввалились, как цыгане,ехали шумно. У Пединститута вышли мы с Михаилом, чтобы влиться в стройные ряды подразделения, возвращавшегося с вечера, а команда ухажёра поехала в крепость. Не вини себя Боря! Рота не заметила потери двух бойцов и отправилась без нас. Решили выходить тёмными переулками.Но к сожалению, не подозревая о том, что патруль нас уже пас, мы целенаправленно шли к нему в руки. И пришли! Документов при себе не оказалось, а мой "молодецкий" вид насторожил начальника патруля:
-Стройбатовец что-ли?
- Я-то?
- Ну а кто же?
- Нее, курсант!
Так мы и попали в застенки,правда всё обошлось КПЗ. Где-то за полночь забрал нас начальник курса- Ярослав Дмитриевич Федорий. Светлая ВАМ память!
А кроме комсомольского собрания и наставлений Ярослава Дмитриевича с нами по-отечески беседовал зам. начальника факультета по строевой полковник Садыков(прошу простить, забыл и имя, и отчество.)Да,а начальником патруля был его сын!
Вот такая история.