Британский инвестор: санкциями против России Запад забил гол в собственные ворота
ria.ru/world/20150716/1133046787.html

Санкции против России были неверной стратегией, принятой в неподходящий момент, пишет глава инвестиционной компании Prosperity Capital Management Маттиас Вестман в комментарии для немецкого журнала Focus.

"С геостратегической точки зрения это был автогол исторического масштаба", — считает Вестман.

"То, что Запад загнал русского медведя в объятия китайского дракона, можно расценить как действие, совершенное в состоянии умопомешательства. Следовало бы всеми средствами интегрировать Москву в свои ряды, а Пекин оставить в стороне", — пишет инвестор.

По его словам, санкции оказались неэффективными, а их жертвой стали и без того ослабленные страны юга и востока Европы, потерявшие важный рынок.

В пользу санкций приводились разные доводы, и возникает вопрос: при каких условиях штрафные меры могут быть отменены? Если рассчитывать на возвращение Крыма Украине, то придется оставить их в силе навечно, поскольку подавляющее большинство крымчан поддерживают воссоединение с Россией, отмечает Вестман.

Аргумент, что санкции должны препятствовать потенциальному вторжению России в страны Восточной Европы, Вестман опровергает. Действия России после госпереворота на Украине, поддержанного иностранными державами, были оборонительными, а не наступательными, подчеркивает он.

"Если бы Россия собиралась взять Киев, она бы сделала это с легкостью. Но нет никаких признаков, что это когда-либо планировалось", — пишет инвестор.

Часто приводится аргумент, что санкции нужны для выполнения Минских соглашений. Однако проблема в том, что основные препятствия на этом пути создаются не Россией, а Киевом, который открыто выступает против федерализации. "Таким образом, возможно, санкции были введены против неправильной стороны", — отмечает Вестман.

ria.ru/infografika/20150706/1116821199.html

Стагнация гиганта мировой экономики, это глобальная экономика?

www.softrew.ru/obzory/windows/1577-obzor...nciya-microsoft.html

Госплан вместо КорпПлана
Константин Семин cont.ws/post/106864

Словосочетание "плановая экономика" заставляет многих у нас биться в припадке, крутить пальцем у виска или осенять себя крестным знамением. Это тоже не чудо, а естественный результат либеральных реформ — как в народном хозяйстве, так и в образовании. Со школьной скамьи нам прививают мысль о том, что плановая экономика неэффективна. Между тем, даже самая рыночная экономика является по сути своей плановой. Хотя бы задним умом это должен понимать любой офисный работник, любой мерчандайзер или сейлс-менеджер.

Даже на уровне мелкой фирмы всегда планируются продажи и закупки, планируется сбыт, планируются издержки и прибыли. В микромасштабах каждая фирма — это вообще тоталитарное государство со всеми ненавистными атрибутами: единоличным руководителем (генеральный директор), сдерживающей его партократией (совет директоров), бессловесным народом (сотрудники, рабочая сила), ГУЛАГом (ЧОП, вышибалы, служба безопасности) и, разумеется, Госпланом (от финансового директора до последнего бухгалтера). Назовите фирму или корпорацию любого размера, которая изнутри (а не в своем поведении на рынке) руководствовалась бы принципами свободной конкуренции и демократии?

Вот пришлось мне однажды проходить стажировку на американском телеканале NBC (принадлежит Comcast, то есть General Electric). Все началось с принесения полуторатысячным коллективом практикантов (interns) обязательной присяги на верность ее величеству Корпорации в громадном зале головной конторы NBC, разместившейся в похожем на зиккурат небоскребе Rockefeller Plaza. Стены небоскреба, между прочим, украшены изображениями масонских циркулей и цитатами из английского поэта У.Блейка, воспевающими разумное обустройство Вселенной человеком. Но это так, мелкая подробность. Клятва будущих интернов более всего напоминала принесение нашим взводом военной присяги на плацу 32-го военного городка в Екатеринбурге. Худосочная тетка армейским голосом выкрикивает со сцены фамилию за фамилией. Фамилия поднимается и рассказывает, почему она пришла именно на NBC, в лучшую на свете компанию. Затем все дружно смотрят короткий фильм о лучшей на свете компании. Затем несколько раз в форме похожего на ЕГЭ теста разъясняются правила поведения в лучшей на свете компании. Это чтобы не вылететь из неё на следующий день, да еще и с перспективой судебного разбирательства. Солженицын и Оруэлл, Замятин и Хаксли, Лондон и Уэллс не смогли бы покурить в сторонке, потому что курение в радиусе нескольких сотен метров от офиса лучшей на свете компании, конечно же, запрещено.

Перед одной из поездок на БАМ мне доводилось бывать в головной конторе нашего Трансстроя, тоталитарном здании с массивными дверями и окнами. Так вот стилистически между сталинскими высотками и небоскребами рокфеллеров нет никакой разницы. И там, и там гигантские проекты, гигантские задачи, требующие непременного планирования. Цели разные. Вектор задач разный. Но механика повседневной жизни корпорации как две капли воды напоминает работу какого-нибудь советского министерства. Вот, скажем, на NBC, в нашем ничтожном по размерам и уровню ответственности подразделении вся съемка производилась на допотопные и медлительные камеры Sony.

— Давайте заведем ходя бы один фотоаппарат, к примеру, Canon?
— Нет, отвечают, не положено. У General Electric корпоративное соглашение с Sony. Мы получим судебный иск. Полетят головы.
И так во всем. Контроль, систематизация, планирование. Контроль, систематизация, планирование. Контроль, систематизация... От общей базы данных, в которой фигурируют все сотрудники Comcast, до субсидирования корпоративных забегаловок.
На другой телекомпании, CBS, через которую мы когда-то перегоняли репортажи в Москву:
— Не смейте прикасаться к кнопке "Перемотка вперед"!
— Почему?
— По трудовому соглашению управлять этим магнитофоном может только уполномоченный корпорацией сотрудник.

То же самое ведь, ненавистное вам, планирование. Вид сбоку. Просто поскольку на Западе государство, по сути, приватизировано разросшимися до размера государства корпорациями, Госплан там — это КорпПлан. Но без КорпПлана не было бы ни Apple, ни Microsoft, ни Samsung, ни Boeing. Все это, конечно, видят и сами американцы, воспитанные на сказках Айн Рэнд и Мильтона Фридмана. И они, наверное, не могут не замечать, как мало общего осталось между описанным в этих книжках миром свободной конкуренции и миром КорпПлана, где властвуют всесильные ТНК. Однако сделать следующий шаг, осознать, что происходящее — лишь закономерное следствие развития капитализма, результат неотвратимого процесса монополизации/укрупнения капитала, американцы в большинстве своем не в состоянии. Их "левые" бредят о том, что приватизированное государство сможет (если победят демократы) "доить" КорпПлан и получать дополнительные деньги на здравоохранение. Их "правые" бредят о том, что когда-нибудь фарш удастся провернуть назад, сверхкорпорации исчезнут, а на их месте вновь появятся шустрые фермеры и ковбои, со своими маленькими и независимыми деловыми интересами.

Вывод, к которому я пытаюсь аккуратно вырулить, состоит в том, что при любом экономическом укладе и общественном строе Госплан в явной или неявной форме существует. Отказываясь от самой идеи планирования (соотнесения отраслевых интересов), регулирования народного хозяйства, мы просто-напросто отдаем свою экономику под контроль другой, более мощной регулирующей системы — КорпПлана. Стремление к укрупнению, рационализации и планированию свойственно всей человеческой цивилизации. Иным способом стоящие перед человечеством задачи (одна из которых — выживание самого человечества) решить невозможно. Мысль о том, что несогласные с доктриной Золотого Тельца/Вавилонской Башни национальные государства смогут закупориться в своих норах и как-то перезимовать — абсурдна и нелепа. Можно либо быть раздавленным или переработанным одним глобальным проектом, либо противопоставить ему свой собственный, но обязательно глобальный. Сталинская идея строительства социализма в отдельно взятом государстве, за которой пытаются спрятаться современные традиционалисты, не являлась ведь окончательной задачей. Это был способ сохранить СССР, дать ему окрепнуть и подняться на ноги, чтобы продолжить движение. В этом смысле ненависть КорпПлана к Госплану, выплеснувшаяся сначала во Второй Мировой, а потом в Холодной Войне, абсолютно рациональна и обоснованна. Боливар не выдержит двоих.

Однако существует принципиальная разница между проклятым либеральными теоретиками Советским Государственным Планированием и западным Корпоративистским/фашистским планированием. Как уже было сказано, разница эта — в целях. И в средствах. Западный мондиализм замешан на иудео-протестантской, социал-дарвинистской этике. Этике выживания сильнейших/мудрейших. Поскольку ориентированный исключительно на извлечение прибыли капиталистический способ производства неизбежно рождает диспропорции и противоречия (мы чаще называем их кризисами, рецессиями или депрессиями), КорпПлан, со свойственным ему рационализмом, не задумываясь заносит в графу "издержки" миллионы "не вписавшихся в смету" людей. Собственно, Хиросима и Нагасаки нагляднейшим образом это подтверждают. Советский проект, появившийся как ответ на первое такое "списание издержек" (1914-1918), предлагает противоположную по смыслу бухгалтерию, противоположное планирование. Во главу угла такой проект ставит не прибыль, не бабло, а Человека, его потребности и его развитие.

В эсхатологическом смысле разница между двумя системами планирования аналогична разнице между добром и злом. При этом, разумеется, для КорпПлана злом всегда будет Госплан ("Империя Зла"), а для Госплана — наоборот.

Что же касается распространенных у нас предрассудков о слишком сложном характере экономический отношений, которыми человек, якобы, не в состоянии управлять в принципе, то здесь помогут простые аналогии. Каждый день в небо поднимаются десятки тысяч самолетов. Они движутся по разнонаправленным траекторям, подвергаются воздействию многих непредсказуемых природных факторов. Однако разве в небе царит броуновское движение, хаос? Нет, каждая траектория находится под полным контролем диспетчерских служб. Таких, например, как американская NORAD. Американская же, КорпПлановская спецслужба АНБ способна контролировать каждый байт получаемой и отправляемой вами информации, прямо сейчас, когда вы читаете этот текст. Иными словами, современный уровень автоматических систем управления делает экономическое планирование любого уровня абсолютно посильной задачей. В СССР это тоже предчувствовали, поэтому группа ученых под руководством академика В.Глушкова (Киевский Госуниверситет им. Т.Шевченко) занималась разработкой систем, которые позволили бы Госплану перейти от бобин и перфокарт к более современным и восприимчивым способам организации народного хозяйства.

Сегодня о Викторе Михайловиче Глушкове вспоминают довольно редко. Зато регулярно собирается гайдаровский экономический форум. Это не говорит о том, что мы отказались от планирования. Это говорит лишь о том, что похоронив Госплан, мы дали себя вписать в балансовую ведомость КорпПлана.

Почему так меняется курс рубля?
regnum.ru/news/economy/1948234.html
Александр Запольскис


Рубль вроде как еще подешевел. Его курс, как отмечают аналитики, «пробил психологически важную отметку» в шестьдесят рублей. Теперь следует ждать семидесяти пяти, ста, а, по мнению некоторых, даже двухсот рублей за доллар. Ну, и, конечно, это обвалит экономику, остановит промышленность и «мы все умрем». Складывается стойкое ощущение Дня сурка. Будто мы не проходили то же самое год назад, когда паникующие граждане скупали «доллар по семьдесят» и смотрели с тоской, как потом его курс медленно полз к сорока девяти. Будто только сейчас аналитики заметили, что золото продолжает дешеветь. И вообще, что такое эти «психологически важные отметки»? Почему и кому они важные? И важные ли вообще?

Взять, к примеру, знаменитую «зависимость курса рубля от цены на нефть». Если верить ей, то курс рубля должен быть, примерно как в 2008 году, в районе 27−29, а он на сайте ЦБ уже на несколько копеек выше 60. Да и изменение менее чем на полтора рубля составляют 2,5%, в то время как цена бочки нефти марки Brent «подешевела» только на 0,08%. Это слабо похоже на пресловутую зависимость. Видимо, дело в чем-то другом.

Да, действительно, нефть и газ остаются для России важным источником экспортной выручки. Из $497,8 млрд нашего экспорта за прошлый год 69,5% прошлось на все виды топлива (нефть, газ, уголь и т.п.). Однако, что любопытно, годом ранее, в 2013, когда уровень нефтяных цен колебался заметно выше ста долларов за баррель, топливо обеспечило почти такую же долю экспортных доходов — 70,5%. Средняя цена бочки в 2014 году, по сравнению с 2013, упала почти на 10% (до 98,5 долларов), а доля энергетических доходов сократилась всего на 1 процентный пункт.

Почему так? Потому что контрактная цена и биржевая котировка фьючерса на спотовом рынке это две большие разницы. Газпром осуществляет поставки на основе долгосрочных контрактов с заранее определенными ценами. Их значения имеют некоторую привязку к спотовому, то есть сиюминутному, биржевому рынку, но, во-первых, довольно слабую, во-вторых, с очень большим смягчающим коэффициентом. Биржевому курсу надо весьма сильно и долго «бегать», чтобы всерьез повлиять на цену по долгосрочному контракту. Таким образом, связь между биржевой ценой на нефть и курсом рубля куда менее тесная, чем об этом принято рассказывать. Даже если фьючерсы на черное золото «падают вдвое», это вовсе не означает, что и объем российской «нефтяной» экспортной выручки тоже падает тут же вдвое.

Почему тогда министр экономического развития РФ Алексей Улюкаев в эфире телеканала «Россия 24» отдельно остановился на теме курса рубля и даже как бы намекнул, что осенью курс может еще подрасти? Дело не в результатах опубликованного 20 июля исследования аналитического центра Сбербанка, где допускалась перспектива возможного шока пары евро-доллар в IV кв. 2015 года. Просто осенью подходят сроки заметных по объему выплат ряда государственных и корпоративных долгов, номинированных в иностранной валюте. Хотя ее накопление производится уже сейчас, нельзя исключать некоторого увеличения спроса на валюту в этот период. Следовательно, и курс ее имеет шансы измениться.

Вот только вырасти так, как обещают паникеры — до 100−150−200 рублей, у него никаких экономических оснований нет. Сальдо внешнеторгового баланса РФ остается положительным. Размеры ЗВР, несмотря на все санкционные войны, сократились всего на 28 млрд. долл. Если в абсолютных цифрах кажется, что это много, то если в относительных — сокращение составляет 7,2% за семь месяцев. К тому же, минимум на треть оно — бумажное, так как вызвано переоценкой золотого запаса страны в связи со снижением биржевой цены на золото. Стало быть, даже если у нас не сработает ни одна из долгосрочных модернизационных программ, если мы не построим «Северный Поток — 2», не запустим «Силу Сибири» и не сделаем «импортозамещение», если в целом все у нас останется, как есть, то при таких темпах расходования ЗВР, их хватит примерно на двадцать лет, т. е. намного дольше, чем все доступные сейчас горизонты планирования.

Почему тогда меняется курс? Потому, что мы все участвуем в процессе глобальной перестройки мировой экономики и наша внутренняя экономика заметно связана с внешней. Американцы, к примеру, через нагнетание нестабильности в мире, всячески пылесосят международные финансы с целью их перевода на американские рынки. Надо сказать, пока довольно успешно. Их биржевые индексы корпоративных бумаг уверенно растут даже на фоне отсутствия прогресса со сбытом товаров и услуг, а также увеличивающегося дефицита торгового баланса. В переводе на русский это значит, что корпоративная Америка, в лучшем случае не показывает никаких особых успехов, а то и демонстрирует убытки, но ее акции на бирже, тем не менее, дорожают. А обеспечивается эффект исключительно за счет оттока капитала из других стран, в том числе из России.

Россия, вместе с Китаем, неуклонно избавляются от американских ГКО. Это отдельный и непростой процесс. Нам не надо одномоментно обрушить экономику США. Она слишком большая, и в результате мгновенного краха может похоронить под собой всю нынешнюю мировую финансово-экономическую систему. Нам надо сделать так, чтобы и из долларов в то же золото выходить, и своими закупками цену на золото вверх не подталкивать. Более того, максимально долго делать так, чтобы каждая следующая партия золота приобреталась по более низкой цене, чем предыдущая.

Ну, и столь широко обсуждаемое импортозамещение, прежде чем оно даст масштабный результат, также требует переходного периода, в течение которого именно понижение курса рубля является ключевой защитной мерой. Мы бы имели действительно серьезные проблемы, если бы, как в 1998-м, внешнеторговый баланс страны оставался отрицательным, и если бы основную часть потребляемого продовольствия приходилось покупать за рубежом. Однако сегодня картина сильно иная. По многим видам продовольствия Россия превратилась в чистого нетто-экспортера, а по большинству базовых его видов имеет уровень безопасности в 85−90%. Это значит, что подавляющее большинство всего того, что нам необходимо для жизни и работы, изначально производится внутри России и за рубли. Доллар в этом производстве не участвует почти никак. Потому и его курс к результату имеет достаточно низкое отношение.

Таким образом, курс рубля уже давно представляет результат сложения великого множества очень разных процессов, чтобы можно было говорить только о его связи с нефтью или продолжать рисовать его возможные будущие курсы с потолка. Российская экономика достигла слишком высокой степени многоукладности, чтобы продолжать оценивать ее по итогам пятнадцатилетней давности. Доля несырьевого экспорта РФ, по сравнению с 2000 годом, выросла с 14 до 31%. А если учесть, что около половины экспорта нефти на самом деле состоит из бензина и масел, т. е. продукта ее высокотехнологической переработки, то на долю «просто сырья» в экспортной выручке остается не больше 35−36%, что сильно меняет всю общую картину. Впрочем, я что-то не слышал, чтобы паникеры за слишком большую долю зависимости своей экономики от нефти и газа критиковали Норвегию, Саудовскую Аравию или, скажем, Катар.

И вообще, не стоит забывать, что переносить в Россию свои заводы, скажем, западные автомобильные концерны, а потом постепенно переводить их от отверточной сборки к полноценному производству из местных компонентов, начали исключительно потому, что курсовая разница сделала чистый автоимпорт слишком дорогим, а размеры рынка не позволяли его игнорировать. К тому же тогда российский рынок был пустым, а сейчас на него претендуют японские, корейские и китайские производители. Слегка отпустив курс, Россия тем самым создала дополнительное давление на европейские бизнес-круги. В том числе, и в части несимметричного ответа на продолжающиеся санкции. Еще Маркс писал, на что может пойти капитализм «ради 300% прибыли».

Все это, вместе взятое, и создает процессы, в конечном счете, влияющие на курс рубля. Оттого он и продолжить плавать. Не подымаясь выше 65−70 и не опускаясь ниже 45. А все эти разговоры про «психологически важные отметки» являются следствием положения, когда внятного объяснения нет, а сказать что-то надо. И не более того. Мы давно уже живем в самостоятельной рублевой экономике. Не настолько полностью самостоятельной, как бы нам того хотелось, но вполне самостоятельной для того, чтобы приобрести достаточную невосприимчивость к безосновательным паническим «прогнозам».

Это любопытно: so-l.ru/news/show/rekordnoe_sokrashenie_denezhnoy_bazi_ssha_2

Трезвый взгляд против аналитики Зазеркалья
chipstone.livejournal.com/1273416.html


Вчера совершенно случайно наткнулся на экономические новости по вполне себе государственному каналу «Россия 24».

Тема выпуска, разумеется, была в основном посвящена кризису на финансовых рынках. Хватило нескольких минут, чтобы увиденное вызвало ощущение шизофрении в медицинском понимании этого термина. При том, что в последнее время политическое руководство страны уже достаточно регулярно называет все вещи своими именами, экономические и финансовые аналитики упорно продолжают дуть в свою дуду в попытках объяснить происходящее чем угодно, только не истинными причинами. Впрочем, в России сегодня практически не осталось экспертов, думающих собственной головой. Любая аналитика представляет собой точную кальку мнений старших товарищей из Европы и США. А у тех всегда все было бы хорошо, если бы не кто-то извне, спровоцировавший кризис.

В данном случае этим кто-то является Китай, из-за кризиса на фондовом рынке которого начало трясти весь остальной мир. Если брать ситуацию механически и хронологически, то внешне все выглядит именно так. Но так ли обстоит дело на самом деле?
Для начала давайте отвлечемся от всего этого словесного поноса и посмотрим на развитие ситуации в небольшой исторической ретроспективе с начала 2008-го года, то есть с момента предыдущего кризиса.


То есть эта простая таблица даже при всех чудесах современной экономической статистики, прекрасно научившейся натягивать сову на глобус, видно, что за семь лет экономика Китая выросла почти вдвое, США показали невнятную динамику в среднем на уровне одного процента в год, а Европа вообще не вышла на уровень докризисного 2007-го года. И ведь это, повторюсь, официальная статистика на уровне «лучших западных стандартов».

Теперь взглянем на динамику фондовых индексов стран за тот же самый период. Ведь нам все время рассказывают, что состояние фондового рынка отражает состояние реальной экономики с поправкой на ожидания инвесторов.

Китайский «Шанхай композит» достиг своего исторического пика незадолго до 2008-го года на уровне 5,955. На 01.01.08 он составлял уже всего 4,383. Упав к 01.10.08 до уровня 1,729, он затем немного скорректировался вверх к 01.07.2009 до уровня 3,412. В дальнейшем индекс показывал на протяжении нескольких лет невнятную вялосползающую вниз динамику к 2,000. Новый старт «в космос» случился лишь в мае прошлого года, когда индекс за всего за 13 месяцев вырос более, чем вдвое и достиг уровня 5,166. Откуда и началось его текущее падение обратно к базовым уровням. Сегодня значение индекса составляет уже всего 2,926.

Таким образом, за семь лет при росте экономики (ВВП) на практически 80% фондовый индекс Китая похудел за то же время на символичные 33,3%. А от уровня минимума прошлого кризиса индекс находится сегодня выше лишь на 52%.

Теперь обратимся к США. Для сравнения выберем наиболее комплексный индекс «S&P 500». После пика в 2007-м на уровне 1,555 к началу 2008-го индекс опустился до 1,380, затем в разгар кризиса к 01.02.2009 упал аж до 734, откуда начал неизменный полет в космос, достигнув в апреле этого года исторических 2,128. Сегодня «под воздействием Китая» индекс упал чуть ниже 1,900 пунктов.

Резюмируем. При росте ВВП за семь лет на семь процентов фондовый наиболее емкий фондовый индекс США увеличился на 38%. сравнению с прошлым минимумом индекс сегодня выше на 157%

А что Европа? Здесь мы даже не будем заморачиваться на совокупном евроиндексе. Возьмем для примера немецкий DAX. Чуть более 8,000 в конце 2007-го; 6,850 на 01.01.2008; 3,844 на минимуме в декабре 2009-го; дальше безостановочный рост до 12,375 в апреле текущего года и спад к 9,980 сейчас.

Таким образом, при близком к нулю, но все же отрицательном росте экономики индекс с минимумов вырос на 222%, за семь лет на 80%, а сегодня выше минимумов на 157%.

Вот такое адекватное соответствие фондовых индексов реальному развитию экономики. Эти цифры прекрасно иллюстрируют, кто именно на самом деле является «слабым звеном».

Если же мы отвлечемся от фантазий финансовых аналитиков, мы прекрасно поймем, что происходит в реальности. А в реальности Китай производит реальные материальные ценности во все возрастающих объемах, тем самым создавая новую реальную денежную массу, обеспеченную материальными активами. А в дальнейшем эта денежная масса перетекает на Запад, оседая в финансовых инструментах этих стран и гарантируя спокойствие на фондовых и долговых рынках. Как только мы это поймем, станет понятным и то, почему именно Китай сегодня «назначен» главным виновником всех бед мировых финансов. Снижение темпов роста его экономики с 9-10-ти до 7-ми процентов в год на фоне тенденции ускорения роста суммарных долгов западных экономик и в первую очередь США действительно создает угрозу для рынков. В какой-то момент (и он уже наступает) новой реальной денежной массы, произведенной Китаем, перестает хватать даже для простого, а не расширенного рефинансирования уже имеющихся долговых обязательств. Чем это грозит, надеюсь, объяснять никому не надо.

Теперь для полного прояснения картины и особенностей происходящего рассмотрим еще один вопрос. Вполне логично предположить, что каждая страна действует исключительно из своих интересов, насколько может себе это позволить. И решает именно реальные стоящие перед ним задачи.

Нас как-то давным-давно приучили тому, что рост фондовых индексов это хорошо и показывает экономическое здоровье страны, а падение плохо и говорит о неблагополучии. Но это иллюзия. Так обстоит дело далеко не для всех.

Например, для США это именно так, поскольку именно от внешних показателей финансовых рынков зависит то, с какой охотой инвесторы понесут свои деньги в трежерис, позволяя и дальше спокойно обслуживать и наращивать государственный долг.

А вот для Китая дело обстоит совершенно иначе. Для правительства этой страны абсолютные показатели фондовых индексов намного менее важны, чем другие задачи. Главных, связанных с фондовым рынком, две. Первая - снизить зависимость национальной экономики от иностранных финансовых спекулянтов, поскольку деньги могут и являются инструментом давления на политику. Вторая – максимально нарастить государственную долю в основных экономических активах для того, чтобы гарантировать им стабильность в неспокойные кризисные времена.

Взглянем, что в контексте этих задач делает сегодня китайское руководство. Во-первых, оно включило режим резкого, но управляемого снижения фондовых индексов (цен акций крупнейших компаний). Управляемость выражается в запрете на продажи со стороны контролируемых государством инвестиционных компаний и банков, как и в запрете на «короткие» (необеспеченные) продажи любыми участниками рынков.

Одновременно власти Китая стимулируют скорейшее падение индексов и цен на заранее намеченные минимумы и не допускают длительных серьезных отскоков, поскольку именно на них традиционно осуществляются массированные продажи иностранными инвесторами. Власти загоняют этих инвесторов в ловушку, когда продажи осуществляются в самые неблагоприятные моменты, чем существенно экономит государственные деньги, идущие на выкуп акций. Китай таким образом «наказывает» западных спекулянтов, пытавшихся воздействовать на его политику через финансовые инструменты. То, что эта политика очень действенна и болезненна для Запада, говорит тот факт, что попытки повлиять на Китай уже перетекли из экономической в террористическую область. Я имею ввиду недавние взрывы в Тянцзине и Цзыбо. Впрочем, Китай наглядно показал, что и на этом языке способен разговаривать на равных. Встречные взрывы в Техасе, Индиане и недавно на военной американской базе в Японии не оставляют в этом сомнений.

Может показаться странным, но при всех очевидных минусах вполне рационально действует в текущих условиях и правительство России. Задачу контроля финансовых рынков оно решило уже несколько лет назад. Именно потому наши индексы сегодня болтаются практически на месте уже длительное время. Вся активность борьбы перетекла в валютную область. При анализе динамики курса доллара к рублю стоит учитывать следующее. На сломе глобальной экономической модели выигравших абсолютно не будет. Всем придется чем-то жертвовать. Выигравшим будут считаться те, кто вообще выживет и сохранит дееспособность.

В этой связи главным мотивом для государства в его действиях будет сохранение максимальной стабильности и управляемости ситуации при любой ее динамике. А для этого нужны деньги. Не доллары или евро, а самые банальные рубли. Проще всего рубли достаются от продажи накопленной валюты по максимальным ценам. В этом случае потери несут импортеры и граждане, завязанные не работу этих импортеров или активно потребляющие импортные продукты. Да, рост цен (рублевых) неизбежно касается всех. Но при этом государство получает дополнительную рублевую прибыль, что в условиях сокращения налоговых поступлений помогает обходиться без существенного секвестра бюджетов и выполнять основные социальные обязательства перед наименее защищенными слоями населения. Одновременно выигрыш получают и прочно связанные с государством экспортеры, средства которых тоже при необходимости можно волевым порядком направить на погашение основных очагов социальной напряженности.

Да, все это за счет всех остальных, но иного сейчас не дано. Отказ от массированной поддержки рубля за счет оставшихся ЗВР является совершенно правильным в текущей ситуации. Этап роста доллара, обусловленный деглобализацией мировой экономики и возвращением мировых капиталов на историческую родину непродолжителен. Его проще и лучше пережить, максимально сохраняя оперативный простор для действий и накапливая реальные активы (золото), которые пригодятся для выяснение «кто есть кто» уже в самом недалеком будущем.

В заключение хочется пожелать всем смотреть на ситуацию с обычной бытовой точки зрения, меньше обращая внимание на умные речи экспертов. Хотя и винить их не в чем, работа у них такая, пудрить мозги, ничего не объясняя по существу. А бытовой уровень, близкий каждому ничем в сущности не отличается от того, что происходит в макроэкономике целых государств. Если ты хорошо работаешь и зарабатываешь своим трудом, рано или поздно будешь жить хорошо. Должникам рано или поздно придется за все платить и платить с процентами. Конечно, и на бытовом уровне должник может убить кредитора, чтобы не платить по долгам. Пример Раскольникова и бабки-процентщицы остается актуальным и в наше время.
Но вот что-то подсказывает, что ни с Россией, ни с Китаем этот номер уже не пройдет.