Серёжа, привет! Я и забыл уже имя той работницы «горячего цеха» нашей столовой. Думаю, что эта повариха (по росту почти Ульяна Семёнова) была для многих курсантов предметом вожделенного воздыхания. Ведь тут, наверное, как на охоте? Чем больше добыча, тем больше удовлетворение (оргазм?). Да, кстати! Вчера мне позвонил Макс, с которым мы крайний раз виделись в 2009ом году, в Минске. Передавал тебе искренний привет и наилучшие пожелания!
Ну, и «снова про любовь» в ДВВАИУ и вообще:
КОМАНДИРОВКА
Продолжение
Моё «пограничное» настроение слегка улучшилось, хоть вся первая половина вечера тогда и прошла с мыслью o «momente more», но появившиеся из очень щедрого Любиного холодильника «Бакы» икра, крабы и нежнейшая сёмга под остатки водки «заходили» гораздо веселее, чем предыдущие слегка грустные рольмопсы с чёрствым хлебом. «Люба-Любовь» вкратце, втечение одной выпитой рюмки, рассказала как у них с «Вовчиком» поначалу всё «бывши хорошо сладилось», а потом вдруг вдребезги «разладилось». Я, наконец, услышал от неё «потаённую тайну их тайной» женитьбы. Оказывается «роман» Вовы и Любы длился ещё в училище почти два года, и Владимир очень тщательно скрывал эти их отношения. У него это хорошо получилось, тем более Любка жила в Даугавпилсе у «чёрта на куличках», аж в Скрудалине. Если кто помнит эту дэпилсскую «попу мира». Туда вообще, по-моему, только на оленях можно было добраться, и то за три дня, поэтому сплетен и вообще информации про них было по минимуму. Вован расписался с Любой тихо, без всякой помпы, приехав через год-полтора в наш любимый Дэпилс в отпуск. Он, наверное, повидав Приозёрск и службу в нём во всей изнанке и красе, решил срочно «спасаться, как может» - женитьбой. Мне оставалось только догадываться, чем же этаким Любка его околдовала - приворожила, что он, зная почти о всех её «художественных вышиваниях», всё-таки принял решение - женюсь! Детей у них не было, значит женился Вова не по залёту. Хотя… Есть ведь и другие составляющие этого аспекта? Просто качественный секс, например! Это ведь очень и очень тонкая материя, ну, а если он ещё и хорошо получается, то тонкая вдвойне! Может быть, погнался наш Вова тогда именно за этой двойной выгодой? А Люба, наверное, меркантильно воспользовалась его юношескими познаниями о «сотворении мира» и беспомощно-дилетантскими навыками в сексе. Она взяла и просто уложила нашего Вольдемара наповал, причём и в прямом, и в переносном смысле. И вожделенно стала, наконец, «офицеровой женой» (снова даугавпилсский диалект). Мне часто встречались по жизни мужики, которые «ни за что» не верили, что его избранница не совсем та, за кого себя выдаёт и упорно отрицали даже самые очевидные факты. Мол, это всё от всеобщей чёрной зависти! Иногда такое их «отрицание отрицания» приводило от оптимистично абстрактного к грустно конкретному. Ладно, не буду больше о грустном, у меня и так с этим получается уже некоторый перебор!
Специфика офицерской службы «на озере» кроме отдалённости и пустыни вокруг была ещё и в том, что большая часть офицеров гарнизона целыми неделями жили на удалённых «площадках». Домой в семью «туда-сюда» особо не наездишься, тем более, что «площадки» иногда находились за сто и более километров от жилого городка. Когда я только приехал в ту командировку, то «слесарюги» моего завода, рассказывая «где, что и как», обсуждали и цинично - похабно советовали мне и показывали, где можно запросто отдохнуть «душой и главное телом». Меня, помню, это очень сильно «покоробило», ведь всю эту скабрезную гадость они рассказывали о жёнах офицеров, и я вежливо попросил их «заткнуться» НАХ. Думаю что они тогда мне, наверное, и про Любу что-то рассказывали…
Вкратце поведав о проблемах в семье, Люба во всех своих и их общих (семейных) бедах обвинила только Блэка. Мне это было хорошо знакомо, ведь и моя дэпилсская жена (теперь бывшая, дай Бог ей здоровья!) тоже всегда и во всём винила только меня. Она вообще, была абсолютно уверена, что все мужчины только для того и рождаются, чтобы побыть во всём виноватым и после этого сразу умереть! Да и многие мои знакомые молодые женщины тогда, обвиняли во всех неудачах и своей «невезухе» исключительно мужей. Правда делали они это, как правило, почему-то, в отсутствии этих самых мужей… Причём в темноте и интимным шёпотом…
Какой вот ты, мол, хороший (фАйный!), а мой - пьяница, неудачник, импотент и так далее, в таком же чернушном духе!
Я обычно с ними никогда не спорил, но и молча, не соглашался, потому что с «младых ногтей» слышал от своего отца мудрое: «Нет такого хорошего, чтобы не нашлось ещё лучше, и нет такого плохого, чтобы не нашлось ещё хуже!
Ведь всё в этом мире относительно!»
Я вырос, стал взрослым и добавил к отцовской цитате немного своего, злого и саркастичного: «Всё в этом мире относительно… В ломбард!».
Любаша, рассказывая об этом своём тайном и «девичьем», держала меня за руки и трепетно-доверительно нежно их поглаживала. При этом она полярно меняла тембр голоса и ( о ужос-ужос!) с придыханием закатывала лукавые глаза.
В конце монолога, заплакав, она вообще попыталась сесть мне на колени, чтобы картинно рыдать в моё плечо, как в жилетку. Такая её тактильно-психическая атака обычно вызывает у мужиков короткое замыкание и разговор переходит совсем в другое русло и фазу, но я это уже многократно «проходил» и много раз видел раньше. В Даугавпилсе, помнится, такую напускную псевдоубедительность прерывали ироничной цитатой Фомы Неверующего на латышском языке:
«Руна, руна…» (говори, говори… и дальше почти нецензурно - моя задница тебя слушает!). На колени я Любу-Любовь к себе не пустил, и очень вежливо ей намекнул, что в таких вот семейных бедах, как правило, одного виноватого не бывает, а «назначенный» виновник иногда прав! Любка поменяла тактику и, резко прекратив плакать, почти борцовским, болевым приёмом схватила меня за уши и снова полезла целоваться. Вечер окончательно потерял томность и приобрёл очень опасный и некрасивый «крен»! Зная (только понаслышке!) её целеустремлённость и напористость в таких вопросах я начал «топить», что у меня через полчаса срочная связь с Москвой по ВЧ (очень защищённая связь в те времена). Разница по времени Приозёрска со столицей тогда была часа четыре, поэтому моё заявление выглядело достаточно правдоподобно. Люба собралась было идти со мной, чтобы я не «сорвался» с её крючка и не «потерялся» в дороге. Почти, как в старом анекдоте, когда женщина увидела валяющегося пьяного мужика на обочине и решила затащить его домой, но забежала по-быстрому купить хлеба. Возвращается буквально через пару минут, а мужичка то и нет уже! Она кричит вне себя от горя: «Вот дура я дура! Как будто три года хлеба не ела!!!»
Автор темы
